очень нудно 
52 
— Стаканчик на ночь? — спросил он.
— Два «Гран Марнье»?
Кэти кивнула, соглашаясь. Когда Пит обходил стойку бара, я сказал, что пожалел его и не прошу апельсиновый бренди или подогретые бокалы.
— Проси не проси, — рассмеялся он, — все равно не получишь.
Поставив наши стаканы на стойку, он извинился, что не составит нам компании. Если бы он не был таким зеленым, мы могли бы оскорбиться. Мы чокнулись. Я поцеловал ее, наслаждаясь мягкостью губ и цитрусовым ожогом от глотка коньяка.
— Влажная уборка, хм? Вы испортите имидж этого заведения. Скоро начнете протирать пыль в кабинках.
— Никогда! — гордо опроверг он.
Затем Кэти рассказала ему историю своего путешествия в уборную-«унисекс».
— Звучит оригинально. — Пит деланно передернул плечами. — Пожалуй, я заведу такую у себя.
Это напомнило мне, что в такси, по дороге сюда, я решил отдать два пропуска Джеку. Мне показалось, что это место подходило ему больше, чем всем моим знакомым. Даже если оно ему не понравится, можно будет потом насладиться его саркастическими тирадами.
— А где Джек? Он познакомился с какой-нибудь балериной и рано отпросился домой?
— Джек? — В одно слово Пит вложил все свое неодобрение. — Нет, только не наш старина Джек, он голубой — как небо над Атлантикой.
Кэти приняла это как данность, а мне захотелось оспорить этот факт. Но меня вдруг осенило, что я буду выглядеть как тетушка Сэйди, когда она услышала, что кузен Арти встречается с темнокожей женщиной. «Шварце! Только не мой Арти!» И поверьте мне, тетя Сэйди знала моего кузена Арти намного лучше, чем я Джека. Гомосексуализм Джека в значительной степени объяснял враждебность Пита (вряд ли она была вызвана любовью Пита к побережью Нью-Джерси). Отношения копов и геев в Нью-Йорке имеют давнюю историю, как у турок и армян, но не такую жаркую.
— Ну ладно, — промямлил я, чтобы что-нибудь сказать. — Окажите мне услугу. Оставьте эти билеты для Марии-Антуанетты и скажите ему, что мы там славно развлеклись сегодня. И дайте мне знать, как у вас сложатся отношения с Инспекцией по лицензиям.
Пит пожал плечами, пообещав, что я услышу об этом первым — после его партнеров. Он снова поблагодарил меня и закрыл за нами двери
— Дай мне доллар, — попросил я, когда мы подходили к моей машине.
Смутившись, Кэти спросила:
— Что? — Но тут же полезла в карман и вытащила четыре четвертака. — Вот.
— Это официально, — объявил я
— Что это?
— Что я теперь работаю на вас.
— Вы хотите сохранить новую работу? — спросила она с напускной скромностью.
— Хочу.
— Тогда вам придется спать с боссом.
Я открыл ей дверь.
— Полагаю, я смогу себя заставить.
— Я на это рассчитывала.
Когда я сел рядом с ней, она сказала:
— Поехали на Кони-Айленд.
— Кони-Айленд закрыт.
— Тогда, полагаю, вам придется провести некоторое время, доставляя боссу удовольствие.
Если бы в этот момент я не повернул ключ зажигания, машина сама тронулась бы с места.
8 февраля 1978 года
Как же давно я не погружался в сон, держа в объятиях женщину, а не подушку! Дело не в тепле человеческого тела. Найти временную подружку не проблема для полицейского. В самом начале карьеры я узнал, что не следует недооценивать магическое обаяние мундира. Как-то, во время разгона антивоенной демонстрации в бруклинском колледже, одна девушка пригласила меня к себе, когда я тащил ее в «воронок». Когда я отказался, она назвала меня свиньей. А еще была артистка, Сьюзи, которая ужасно разочаровалась, когда я появился без мундира. Для мужчин мундир — это как боевая раскраска самца. По какой-то причине он увеличивает вашу значительность — что в глазах пассажиров сидячего вагона, что в первом классе. Не только у рок-звезд есть поклонники.
Мы так устали, что хотели одного — спать. Когда мы поднялись в мою квартиру и по очереди посетили ванную, было уже больше 5 часов утра. Когда я вышел, одетый только в пижамные брюки, Кэти ждала меня в гостиной, лежа в одной рубашке поперек дивана и закрыв глаза. Услышав мои шаги, она вздрогнула и встала; вытянувшись в струнку, как солдат на плацу, приближалась ко мне всем телом. Наклонив голову, я легонько поцеловал ее и повел в спальню, погладил по волосам и прошептал:
— Позже.
Прошло много лет, прежде чем я научился не насиловать себя, не делать ничего против своей воли, не говорить «да», когда сердце безучастно, но не забыл, как много смущения и отвращения к себе остается в таких случаях в душе, отравляя атмосферу и мешая близости. В любви я не следую правилу: «Бери все что можешь». Именно это я скажу Кэти завтра (я почему-то верил, что у нас с ней оно будет). Нас окутал сон, который нас не разделил.
52 
