Последние отзывы

  77  

Сестра предостерегает меня, подумал Я Жу. Или упрашивает. Какой путь я выберу в жизни?

Он улыбнулся подарку и решил заказать к ее следующему дню рождения красивого волка из слоновой кости.

Упорство Хун Ци заслуживает уважения. Характером и силой воли она действительно его сестра. И будет бороться с ним и с теми в руководстве страны, кто выбрал путь, который она осуждала. Но она ошибается, она и все, кто отрицает то, что сделает Китай самой сильной в мире державой.

Я Жу сел за письменный стол, зажег лампу. Осторожно надел тонкие белые хлопчатобумажные рукавицы. И снова начал листать книгу, написанную Ван Санем и передававшуюся в роду из рук в руки. Хун Ци тоже читала ее, но книга не задела ее так, как его.

Я Жу открыл последнюю страницу. Ван Саню сравнялось восемьдесят три. Он очень болен и скоро умрет. Последние слова в книге говорят о тревоге: он умрет, не сумев выполнить обещанное братьям.

«Я умираю слишком рано, — пишет он. — И проживи я тысячу лет, все равно бы умер слишком рано, потому что не сумел восстановить честь семьи. Я сделал все, что мог, но этого было недостаточно».

Я Жу закрыл дневник, убрал в ящик и запер на ключ. Снял рукавицы. Из другого ящика вытащил толстый конверт. Потом включил интерком. Госпожа Шэнь тотчас отозвалась.

— Мой гость пришел?

— Он здесь.

— Просите.

Дверь в стене бесшумно отворилась, впустив высокого худого мужчину. По толстому ковру он двигался мягко и ловко. Поклонился перед Я Жу.

— Тебе пора в дорогу, — сказал Я Жу. — Все, что нужно, найдешь в этом конверте. Вернуться надо в феврале, к нашему новому году. Начало западного нового года — самое подходящее время, чтобы исполнить твое поручение.

Я Жу протянул посетителю конверт, тот с поклоном принял его.

— Лю Синь, — сказал Я Жу, — нынешняя твоя задача намного важнее всего, о чем я просил тебя раньше. Речь идет о моей жизни, о моей семье.

— Я исполню твое задание.

— Знаю. Но если потерпишь неудачу, назад не возвращайся. Ведь тогда мне придется убить тебя.

— Неудачи не будет.

Я Жу кивнул. Разговор закончен. Человек по имени Лю Синь исчез за дверью, которая бесшумно закрылась. В последний раз за этот вечер Я Жу вызвал госпожу Шэнь.

— От меня только что вышел мужчина.

— Да, весьма спокойный, приветливый.

— Но его здесь сегодня не было.

— Разумеется.

— Приходила только моя сестра Хун.

— Я больше никого не впускала. И в журнале у меня записано только имя Хун Ци.

— Можете идти домой. Я еще задержусь на час-другой.

Разговор закончился. Я Жу знал, госпожа Шэнь останется до его ухода. Семьи у нее не было, в работе на него вся ее жизнь. Демон-страж у дверей — вот она кто.

Я Жу вернулся к окну, посмотрел на спящий город. Было уже далеко за полночь. Он чувствовал веселое возбуждение. Отличный день рождения. Хотя разговор с Хун Ци получился не такой, как ему хотелось. Не понимает она, что происходит в мире. Не желает видеть новое время. Он даже загрустил при мысли, что они будут все больше отдаляться друг от друга. Но это необходимость. Ради страны. Возможно, когда-нибудь Хун все же поймет.

Но самое главное в этот вечер, что все приготовления, долгие поиски и планирование ушли в прошлое. Целых десять лет Я Жу потратил, выясняя минувшее и выстраивая план. Много раз он едва не бросал все. Слишком многое исчезло в глубинах времени. Но читая дневники Ван Саня, он вновь черпал необходимые силы. Ярость, которая обуревала Саня, передавалась ему и была такой же живой, как тогда, когда все случилось. А он имел власть совершить то, чего не мог Сань.

В конце дневника оставалось несколько пустых страниц. Там Я Жу запишет последнюю главу, когда все завершится. Он выбрал свой день рождения, чтобы послать Лю Синя в широкий мир с заданием, которое необходимо выполнить. Это наполнило его облегчением.

Долго Я Жу неподвижно стоял у окна. Потом погасил свет и направился к своему приватному лифту.

Садясь в машину, которая ожидала в подземном гараже, он попросил шофера остановиться на площади Тяньаньмынь. Сквозь тонированные стекла видел безлюдную площадь, где не было никого, кроме часовых в зеленой армейской форме.

Здесь Мао некогда провозгласил рождение новой народной республики. Его самого тогда и на свете не было.

Он думал, что великие события, предстоящие сейчас, не будут публично провозглашены на этой площади Срединной империи.

  77