очень нудно 
83 
— А почему Джеку Фраю это было так важно?
— А, для него! Он был о себе высокого мнения как на сцене, так и в повседневной жизни. Думал, что внешность позволит ему покорить богатую или знатную даму, которая, став ему женой, обеспечит его до конца дней. Когда большая тройка решила, что для подобных выездов он не подходит, он перевернул стол, расколотил стул и заявил им, что могут засунуть свой театр себе в задницу.
Слушая всю эту театральную болтовню, Элпью ясно рисовала себе человека, которого Бо называл Подлецом.
— А та вспышка гнева? Фрай потом раскаялся?
— Вот уж ничуть не бывало. — Актер убрал со щеки выбившуюся из парика прядь. — Нет, он лишь улыбнулся этой своей гаденькой улыбкой, собрал вещи и сказал нам, чтобы мы «продолжали пыжиться и дальше», а что, мол, у него есть другое предложение.
— И какое же?
— Поначалу мы все думали, что он, должно быть, присоединился к этим обывателям из «Друри-Лейн» — третьеразрядная компания, да и то с натяжкой, там одни акробаты, дрессированные собачки и толстухи, расхаживающие по слабо натянутому канату, но оказалось — нет. — Подавшись вперед, актер понизил голос: — Одна из костюмерш, у которой, как мне говорили, была интрижка с этим отвратительным человеком, как-то вечером столкнулась с ним на площади в Ковент-Гардене, и он был очень доволен собой. Сказал, что зарабатывает кучу денег, охраняя какую-то даму.
— Да? — Наконец мы подходим к делу, подумала Элпью. — А кто же была та дама? Он назвал ее?
— Какая-то элегантная особа, живущая в деревне, как он сказал. — На лице актера появилось более глумливое, чем раньше, выражение. — Хотя я бы не поверил ни одному слову этого человека.
— А женщина? — Элпью была озабочена тем, чтобы не отклониться от темы. — Чего она от него хотела?
— Чтоб он прислуживал, руководил слугами? — пожал плечами актер. — Кто знает? Послушать его похвальбу, так можно было подумать, будто он ее платный любовник.
— А такого не может быть?
— Откуда я знаю, милочка? Вряд ли он стал бы обсуждать свою интимную жизнь с бывшей любовницей, а?
— А эта дама, которая платила Джеку Фраю… он сказал той девушке, где она живет?
— Сказал. Подходящее местечко для якобы актера… — Лизнув палец, он пригладил бровь.
— Да? — Элпью с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на этого человека и в буквальном смысле слова не вытрясти из него нужные сведения. — И где же это?
— В Актоне! В Актоне! — Актер широко улыбнулся. — Вы поняли? Актон. Он по-прежнему может говорить, что акто-орствует.
Элпью подыграла, тоже рассмеявшись.
— А он был хорошим актером?
— Это он так думал. Больше никто его мнения не разделял. Хотя он обладал неким je ne sais quoi.
— Прошу прощения?
— У него была сценическая внешность, но какого-то зловещего типа, — проворчал актер. — Он был бы восхитителен в этих вульгарных, грубых произведениях господина Шекспира — многословного деревенщины прошлого века, но в утонченных и элегантных пьесах, которыми отличается эта страна сейчас, проку от него не было. Да. Я вижу его в роли драчливого солдата в «Генрихе Пятом», чудовища, подобного Калибану, или даже вспыльчивого дворянина, скажем, Готспера в «Генрихе Четвертом». Но играть благородных повес и щеголей, выходящих из-под пера современных знаменитых авторов, Джек Фрай не мог. Нет, не мог.
Собеседники некоторое время посидели в молчании.
Часы пробили полчаса. Вскочив, актер схватил темно-коричневый плащ.
— Уже столько времени? Я опоздал. — Отработанным движением он набросил плащ на плечи. — Но лучше всего я представляю Джека Фрая в этой отвратительной пьеске «История короля Ричарда Третьего».
Элпью поднялась и живо обогнула кровать. Очень скоро Пигаль будет ждать ее дома. Придется всю дорогу бежать.
— В роли короля?
— Нет-нет. — Актер открыл для Элпью дверь. — В роли убийцы принцев, заключенных в Тауэр.
Глава десятая
Измельчение
Разделение вещества на мельчайшие частицы.
Всю дорогу до Гайд-парк-корнер графиня и герцогиня напряженно молчали.
— Как твой муж, хогошо себя чувствует?
— Питер, почему ты не называешь его Питером? Тебе же известно его имя, — отрывисто бросила графиня.
Снова воцарилось молчание. Когда карета повернула на Джермен-стрит, Пигаль снова попыталась помириться.
83 
