12 
— Вот ведь! — каркнул нюклиет, размазывая прямо пальцами мягкий сыр по куску хлеба. — Давненько никто не называл меня «хире», и от кого я слышу это? От дряхлого раздувателя мехов, который всю жизнь тщится превратить камни и песок в рубины и злато.
— Вы алхимик? — удивленно спросил Патс. — Я полагал, вы ученый…
— И вы туда же! — обиделся старичок. — Алхимик, таким образом, нисколько не ученый? Извольте, а кто же тогда этот вонючий окорок, что сидит рядом с вами, набивая пасть едою? Или его бессмысленные причитания, рассчитанные на наивных глупцов, кажутся вам наукою? У алхимика же, коли вам неведомо, есть свой кодекс, каковой мы исправно соблюдаем.
— Алхимик должен быть молчалив и осторожен? — хихикнув, спросил Бальдунг.
— Именно так, мой дурнопахнущий друг! Он не должен никому открывать результатов своих операций. Ему следует жить в уединении, вдали от людей. Пусть в его доме будут две или три комнаты, предназначенные только для работы. Ему следует выбирать правильный час для своих операций. Он должен быть терпелив и настойчив. Пусть он действует в согласии с правилами: тритурация — растирание в порошок, сублимация — возгонка, фиксация — закрепление, кальцинация — прокаливание, дистилляция — перегонка и коагуляция — сгущение. Пусть использует он только стеклянные сосуды или глазурованную глиняную посуду. Он должен быть достаточно богат, чтобы покрывать расходы на такую работу. И, наконец, да избегает он всяких сношений с князьями и правителями.
Произнося это, старичок даже привстал с кресла; закончив речь, он гордо осмотрелся по сторонам и не без важности сел, негодующе пыхтя и отдуваясь.
— Слова, слова… — сказал нюклиет, громко чавкая. — Коагуляция и тритурация… «Алхимик не должен никому открывать результатов» — что еще тут сказать? Вы вот покажите мне результаты, ежели вам есть что показать, — вот как скажу я и тебе, Кнерц, и Шлику, и коротышке Палдрусу, коего вы так почитаете невесть за что… Где золото ваше? Где эфирное летание? Где хоть одно достижение, что можно подержать в руках? Ничего нет, кроме ваших безумных трактатов?
— Истинные алхимики не гонятся за мирскими богатствами и почестями. Их настоящая цель — привести человека к совершенству или, по меньшей мере, облагородить его, — с гордостию сказал Кнерц.
— Оставим спор, а то ты зачитаешь нам еще один кодекс или катехизис. Скажи лучше, кого ты видел, когда шел сюда?
— Четверых покойников, кои отнюдь не лежали в своих гробах, как то велено природою и господом, а шастали по темным переулкам, — с неохотою отвечал алхимик. — Здесь я обнаружил еще одного; не удивлюсь, если на улицах их уже десятки и сотни, ибо солнце так и не взошло, а им, как известно, только этого и надо.
— Когда мы ехали сюда, то видели, как горят дома в предместьях, — сказал Патс. — Бог весть, что там происходит. Я страшусь даже подумать об этом: женщины, дети… А ведь это только начало! Странно, что я не вижу армии, гардов…
— Я подозреваю, что этот ваш Бофранк что-то предпринимает, — добавил нюклиет. — И если, как я и думаю, он раздобыл Деревянный Колокол, еще не известно, чем все это кончится. Хотя и мертвецы, и другие напасти назад не завернешь ни при каком исходе…
— Разве, уничтожив Клааке или Фруде, они не остановят проклятия? — ужаснулся Патс.
— Нет — и я надеялся, что ваша благоразумная супруга разъяснила вам это, — сварливо сказал Бальдунг. — Но нам нужно думать о другом… Жаль, что мы опоздали. Застань мы их всех здесь, было бы куда проще.
— Может быть, они еще вернутся? — предположил Патс.
— Постойте! — сказал Кнерц. — Милая хириэль хозяйка сказала, что хире Бофранк навещал своего друга… как бишь его? Жеаль? Не навестить ли и нам его?
— Дайте только мне доесть, ибо никогда не ведаешь, когда еще придется сесть за стол, — буркнул нюклиет, зачавкал пуще прежнего и налил себе вина.
Верно, именно его описал в свое время поэт:
- Портрет его есть истина, не ложь.
- Таким его содеяла природа.
- А кушанья ему не напасешь.
- Кто видывал подобного урода?
По крайней мере, именно эти строки повторял про себя принципиал-ритор в отставке Базилиус Кнерц, созерцая гадкого старца.
ГЛАВА ШЕСТАЯ,
повествующая о том, как Хаиме Бофранк и его спутники находят-таки логово упыря, и о ловушке, что их там ожидает
Они именуют себя мудрецами, но сами падают в ямы, которые роют для других.
12 
