очень нудно 
40 
– Да. Нам нужны такие люди, как ты, Ферб-разбойник. Прими наше предложение – и мы увезем тебя отсюда. Далеко. И быстро. Мы назначим тебе жалованье, и, будь уверен, никто не предложит больших денег за твою работу.
– И что же я должен буду делать? – Ферб говорил с достоинством, но по голосу все равно слышно было, что он постоянно настороже.
– Ты уже это делаешь. Ищешь то, что нам нужно. Сперва – писцов. Потом… Потом – что-то еще…
– Не знаю… Ваше предложение заманчиво, но я не знаю, кто вы. Скажу честно, от одного вашего вида у меня мурашки по спине бегут и волосы на голове шевелятся.
– Ты преувеличиваешь, Ферб. Я не вижу в твоих глазах и тени страха. Ты просто осторожен. Но тебе нечего бояться. Ты не станешь пленником, не станешь рабом или слугой. Ты вольный человек. Ты таким и останешься.
– И все же: кто вы такие?
– Служители.
– Чьи?
– На этот вопрос есть множество ответов, – уклончиво промолвил оккетарец. Но Ферб не сдавался:
– Я хотел бы услышать хотя бы один.
– Один Ответ не имеет смысла без остальных.
– Вы просто не хотите мне отвечать.
– Мы служим нашему богу.
– Ага… Ну, теперь-то сразу все стало понятно…
– Твой сарказм говорит о твоем уме… Так что, Ферб, ты принимаешь наше предложение? Через час мы отчаливаем и навсегда покидаем этот город. Даже если твой недруг и узнает, что ты был здесь, вряд ли он решится преследовать тралланский корабль.
– И куда мы поплывем?
– Разве ты не видишь наших флагов?
– Если не ошибаюсь, это знаки Оккетара.
– Ты не ошибаешься.
– Никогда там не был… Ну ладно, пожалуй, я соглашусь. Если там люди живут, так и я выживу.
– Хорошо, Ферб… Хорошо… На время путешествия твоя обязанность – следить за молодыми мастерами. Не думаю, что они смогут сбежать с корабля. Но, боюсь, тралланы не вполне понимают, насколько ценны для нас эти мальчишки.
– Я должен буду их защищать?
– Защищать их не от кого, просто присматривай за ними… Слышите меня, почтенные? Думаю, вы не хотите, чтобы ваше мясо варилось в котлах, чтоб из ваших волос валяли шапки, а вашими черепами украсили борт этого судна. Посему будьте благоразумны, не лезьте, куда не положено, – и все будет в порядке. Это вам понятно?
Тильт кивнул.
Ему показалось, что голова его лопнула, словно перезревшая тыква, а глаза выскочили из глазниц, как косточки из сжатых в пальцах вишен. Свет померк. Тильт покачнулся, шагнул вперед, запнулся обо что-то и начал падать. Кто-то подхватил его, поддержал, легким касанием выгнал из головы часть боли – но это уже не могло ему помочь.
– Тащите их в трюм. И готовьтесь отплывать. После этих слов Тильт уже ничего не мог слышать.
ГАЙ. БРАТЬЯ-ЧРЕВОУГОДНИКИ И ВРАТА ГАРДЫ
По-настоящему Гай уже очень давно не голодал. Даже в обители в постные дни давали вдоволь жареной рыбы и салата. А сейчас он готов был съесть и белку, которую несколько дней назад предлагали тролли. Но поймать проворного зверька он был не в силах, хотя те сновали по деревьям тут и там и, казалось, дразнили Гая.
Несколько раз он ел ягоды. Не все, лишь те, которые казались ему съедобными. И все-таки один раз не угадал, за что расплатился жуткими болями в животе на протяжении всей ночи. Кинжал, оставшийся на поясе, в охоте тоже не годился – пару раз Гай метал его в выскакивающих на дорогу диких кроликов, но не попадал.
Ночами в чаще кто-то страшно кричал, ухал и хохотал – то ли филин, то ли леший, то ли демон… Гай бормотал все молитвы, которые знал, и призывал всех известных ему богов в надежде на то, что кого-нибудь ночные твари да испугаются. Боги ли помогли или еще что, но по ночам Гая никто не навещал. Вот только поспать ему удавалось лишь на рассвете, когда сквозь листву пробивались первые слабые лучи солнца.
Лес все не кончался. Гай брел по заросшей ползучей травой тропе, то и дело путаясь в цепких стеблях и падая. Судя по всему, он давно заблудился. Вернее сказать, дороги он и раньше не знал, но тропа тогда была более заметной.
Поэтому Гай несказанно удивился, когда вышел на просеку, в конце которой, всего лишь в каких-то ста шагах, виднелись бревенчатые строения.
Городок назывался Пам. Народ здесь был заметно добрее, чем в Диле, наверное, потому, что городок был маленький и обитатели его не привыкли ожидать от незнакомцев зла или подвоха. Грязного, оборванного Гая из небольшого трактира «Газель» не выгнали, и он сел прямо на пол неподалеку от горящего очага в надежде, что ему все-таки перепадет поесть.
40 
