259 
Но дверь не открывалась. Не появлялись ни де Сент-Эньян, ни художник; портьеры не шевелились. Таинственная, полная неги тишина усыпила даже птиц в их золоченой клетке. Побежденный король повернул голову и прильнул горячими губами к рукам Лавальер; словно обезумев, она конвульсивно прижала руки к губам влюбленного короля.
Людовик упал на колени, и так как голова Лавальер по-прежнему была опущена, то его лоб оказался на уровне губ Луизы, и она в экстазе коснулась робким поцелуем ароматных волос, ласкавших ее щеки. Король заключил ее в объятия, и они обменялись тем первым жгучим поцелуем, который превращает любовь в бред.
В этот день ни де Сент-Эньян, ни художник так и не пришли.
Тяжелое и сладкое опьянение, возбуждающее чувство, вливающее в кровь тонкий яд и навевающее легкий, похожий на счастье сон, снизошло на них, подобно облаку, отделяя прошлую жизнь от жизни предстоящей.
Среди этой дремоты, полной сладких грез, непрерывный шум в верхнем этаже встревожил было Лавальер, но не способен был пробудить ее. Но так как шум продолжался и становился все явственнее, то он наконец вернул к действительности опьяненную любовью девушку. Она испуганно вскочила:
— Кто-то меня ждет наверху. Людовик, Людовик, разве вы не слышите?
— Разве мне не приходится ждать вас? — нежно остановил ее король. — Пусть и другие подождут.
Она тихо покачала головой и проговорила со слезами:
— Счастье украдкой… Моя гордость должна молчать, как и мое сердце.
Шум возобновился.
— Я слышу голос Монтале, — сказала Лавальер и стала быстро подниматься по лестнице.
Король последовал за ней, не будучи в состоянии отойти от нее и покрывая поцелуями ее руки и подол ее платья.
— Да, да, — повторяла Лавальер, уже наполовину подняв люк, — да, это голос Монтале. Должно быть, случилось что-нибудь серьезное.
— Идите, любовь моя, и возвращайтесь поскорей.
— Только не сегодня. Прощайте, прощайте!
И она еще раз нагнулась, чтобы поцеловать своего возлюбленного, а затем скрылась.
Действительно, ее ждала бледная и взволнованная Монтале.
— Скорее, скорее, — повторяла она, — он идет.
— Кто, кто идет?
— Он! Я это предвидела.
— Кто такой «он»? Да не томи меня!
— Рауль, — прошептала Монтале.
— Да, это я! — донесся веселый голос с последних ступенек парадной лестницы.
Лавальер громко вскрикнула и отступила назад.
— Это я, я дорогая Луиза! — вбегая, воскликнул Рауль. — О, я знал, что вы все еще любите меня.
Лавальер сделала испуганный жест, хотела что-то сказать, но могла произнести только:
— Нет, нет!
И упала в объятия Монтале, шепотом повторяя:
— Не подходите ко мне!
Монтале знаком остановила Рауля, который буквально окаменел на пороге.
Потом, взглянув в сторону ширмы, Монтале проговорила:
— Ах, какая неосторожная! Даже не закрыла люк!
И, быстро подбежав к ширмам, подвинула их и собиралась закрыть люк. Но в это мгновение из люка выскочил король, услышавший крик Лавальер и поспешивший к ней на помощь. Он опустился перед ней на колени, засыпая вопросами Монтале, уже потерявшую голову.
Но тут со стороны двери послышался другой отчаянный крик. Король устремился в коридор. Монтале попыталась остановить его, но напрасно. Покинув Лавальер, король выбежал из комнаты. Однако Рауль был уже далеко, и Людовик увидел только тень, скрывшуюся за поворотом коридора.
XLVII. Старые друзья
В то время как при дворе каждый был занят своим делом, какая-то фигура незаметно пробиралась по Гревской площади в уже знакомый нам дом: в день мятежа д’Артаньян осаждал его.
Фасад дома выходил на площадь Бодуайе. Этот довольно большой дом, окруженный садами и опоясанный со стороны улицы Сен-Жан скобяными лавками, защищавшими его от любопытных взоров, был заключен как бы в тройную ограду из камня, шума и зелени, как набальзамированная мумия в тройной гроб.
Упомянутый нами человек шел твердым шагом, хотя был не первой молодости. При виде его плаща кирпичного цвета и длинной шпаги, приподнимавшей этот плащ, всякий признал бы в нем искателя приключений, а рассмотрев внимательно его закрученные усы, тонкую и гладкую кожу щеки, которая виднелась из-под его широкополой шляпы, как было не предположить, что его приключения любовные?
259 
