88 
– У вас есть на то позволение, господин Сайлс? – спросил паренек. – А иначе, вы знаете, ночью впускать и выпускать никого не дозволено – без особой на то нужды.
– Нет, к сожалению, позволения у меня нет, – грустно вздохнул Марк. – Но нужда имеется…
– Что же это за нужда? – поинтересовался стражник. Интерес привратника объяснялся молодостью: будь он постарше, просто отправил бы Марка к чертовой матери и снова заснул.
Юнец же чувствовал потребность помогать всем, кто попал в беду.
Именно в этом он видел долг Зрячего.
– Моя бедная сестрица Лин, – покачал головой сыщик. – Еще утром она отправилась на кладбище, дабы проведать могилу нашей матушки – храни Господь ее душу! – и так до сих пор и не вернулась.
– Печально, – кивнул паренек. – Но что же вы хотите предпринять?
– Я хочу отправиться на погост и поискать сестру там, – ответил Бойз. – Прошу, позвольте мне пойти туда, уважаемый, иначе я просто скончаюсь от переживаний в эту же ночь!
На лице паренька отразилась внутренняя борьба – борьба Зрячего, служителя закона, и обычного человека, которому не чуждо милосердие. Длилась она недолго, и, по счастью, обычный человек взял верх.
– Ладно, – сказал привратник, сдавшись. – Я пропущу вас, господин Сайлс. Но с одним условием – до утра вы больше не сунетесь в Сартон. Я открою вам путь наружу, но обратно впущу только завтра.
– Хорошо, хорошо! – радостно воскликнул Марк. – Конечно же, я выполню вашу просьбу, уважаемый! До утра вы меня не увидите.
– Тогда идите же, – сказал паренек серьезно и, приоткрыв ворота, отошел в сторону. – И дай бог вам отыскать вашу бедную сестру.
Бойз кивнул стражнику на прощание и поспешно нырнул во тьму за воротами.
Створки сошлись вновь.
– Что там, Джимми? – крикнул кто-то сверху.
– Да там, ничего. Показалось, будто стучат, – ответил паренек.
– Креститься надо, – пробурчал неизвестный и замолк.
Джимми улыбнулся и прислонился к стене.
Он, по молодости своей, еще не потерял жажды к свершению добрых поступков.
И до сих пор верил, что Орден для того и существует, чтобы эти поступки совершать.
* * *
Было тихо.
Обманчиво тихо.
Вряд ли стоит терять бдительность, если вы посреди ночи вдруг решили прогуляться по кладбищу.
Смотритель погоста, сухонький старичок с козлиной бородкой и длинным острым носом, угостившись добрым ларским коньяком, часто рассказывал посетителям «Пьяного шута» о круге духов, который он видит каждую ночь.
По его словам, с последним ударом огромных часов на башне Гарфорда призраки собираются в самом центре кладбища, образуют круг и вершат «странную хрень». Внятно объяснить, что именно «вершат» духи, старику не удавалось, и слушатели только фыркали, хлопали его по плечу и подливали в кружку коньяку.
Все считали смотрителя немного сумасшедшим. Оно и немудрено было свихнуться, на такой-то работе!
Но любые слухи и бредни имеют свойство порождать в сердцах людей тревогу, и потому в ночное время кладбище обходили стороной, опасливо оглядывались через плечо, когда оно оставалось позади, и неизменно крестились, едва оно исчезало из виду.
Марк Бойз тоже слышал историю о духах, якобы гуляющих здесь, и, подобно многим, считал это глупой сказкой, плодом фантазий смотрителя.
Однако сейчас ему было не по себе.
Одно дело смеяться над заскоками больного старика дома, у камина, или за кружкой трагского пива в «Шуте», и совсем другое – оказаться на том самом месте, где якобы проходит ритуал призраков. Тут уж невольно поверишь в любые сказки.
Перешагнув через низенькую оградку очередной могилки, Бойз отыскал взглядом дуб, о котором говорилось в письме, и уверенным шагом пошел к нему.
Оказавшись на месте, сыщик огляделся по сторонам, пытаясь найти другое дерево, расколотое молнией, но иных не обнаружил.
Значит, все верно.
Марк достал из кармана часы и посмотрел время.
Без трех двенадцать.
Скоро должен явиться таинственный «друг», как назвал себя отправитель в письме.
– Господин Бойз, я полагаю? – вдруг услышал Марк.
Он резко повернулся вокруг своей оси. Возле дуба стоял невысокий, не выше четырех с половиной футов ростом, человек в сером плаще и коричневой широкополой шляпе.
– Да, это я, – ответил сыщик сдержанно. – А вы…
– Жагр Паттерсон.
Бойз вытащил из кармана сложенный вчетверо листок и протянул его собеседнику:
– Если это так, то и оное письмо, как я понимаю, тоже ваше?
88 
