88 
Та-ак. Забор. Ворота. В будочке сидит охранник, смотрит телевизор. Не то… Аня открыла фрамугу (пластиковая рама поддалась легко, не то что рассохшаяся деревянная в бабусиной квартире), высунулась по пояс, глянула в другом направлении. Лес, замерзшее озерко, к нему ведет протоптанная в снегу дорожка, тот же забор, в заборе калитка… Аня подкрутила колесики бинокля, наводя резкость. Вот оно – спасение! Конечно, калитка заперта, но это ничего, потому что через нее можно перелезть, высотой она всего ничего – метра полтора, а в заборе выступ. Руками зацепиться за верхний край, ногу на выступ, подтянуться, перекинуть тело, спрыгнуть… А дальше куда? Аня повертела головой в разных направлениях. Озеро можно обогнуть вдоль забора – там снег не такой глубокий, потом выйти на дорогу, ту самую, с грязно-серыми пирамидками снега на обочине, а уж на шоссейке сориентироваться, в какую сторону двигать… Эй, постойте-ка! Что там вдали высовывается из-за макушек елей? Уж не столбы ли высоковольтки? Точно. Значит, совсем рядом железная дорога! Наверное, и станция есть… Это же просто… опупительно! Добраться до путей можно за каких-то полчаса, расстояние до них скорее всего километра два-три, не больше. Значит, в дорогу.
Аня обулась, сунула руки в рукава дубленки, взяла сумку, вышла из комнаты. Спустившись с лестницы, направилась не в холл, а на кухню, она была уверена, что через нее можно выйти на задний двор. Еще не мешало бы взять свечку и спички – вдруг до темноты она не управится?
В кухонной кладовке она нашла не только спички, но и карманный фонарик, который был в сто раз лучше свечки. Проверив его и убедившись в том, что он в рабочем состоянии, Аня положила фонарь в сумку. Еще прихватила маленькую лопатку – больших, к сожалению, в этой кладовке не держали – и пластиковое ведро, чтобы на него взобраться, если не сможет дотянуться до верха калитки. Больше ничего полезного Аня не нашла, поэтому покинула кладовку, кухню, дом, вышла на задний двор, осмотрелась. Справа – одноэтажный домик, наверное, для прислуги, которой не было, слева – кирпичная хозяйственная постройка, прямо – аллейка, засаженная карликовыми (или просто молодыми) лиственницами, в конце ее – та самая калитка, ведущая к озеру.
Повесив потяжелевшую сумку на шею, а ведро на сгиб локтя, Аня потрусила по аллейке.
Калитка оказалась выше, чем казалась издали, – почти два метра. Так что ведро пригодилось. Аня встала на него, вытянула руки, ухватилась, повисла, попыталась закинуть ногу на выступ, но промахнулась, больно стукнулась коленом о забор, пискнула, спрыгнула. Переставила ведро, перевесила сумку, опять полезла. На этот раз на выступ нога попала, да только соскользнула, долбанула по ведру, оно упало, а Аня опять повисла, беспомощно суча ногами в воздухе.
Аня разозлилась на себя. Что она за размазня такая! Даже для спасения собственной жизни не может постараться! Злость придала сил, Аня опять вцепилась в край калитки, уперла ногу в забор, подтянулась, даже смогла подняться немного – на один локоть…
Вдруг позади себя Аня услышала странный звук, похожий на скрип снега под подошвами чьих-то сапог. Она спустилась обратно на свой пластиковый помост, обернулась и чуть не умерла от страха… По аллейке бежал охранник. Огромный, красномордый, в камуфлированной куртке, огромных, подшитых кожей валенках, с кобурой на поясе и дубинкой в руке – просто терминатор а-ля рус…
Значит, он пялился не в телевизор, а в монитор! И территория просматривается!
Первой мыслью было сдаться… Но… решила бежать – Анино тело сгруппировалось и буквально взлетело наверх.
Не прошло и минуты, как Аня неслась вдоль забора к дороге.
Добежала. Обернулась, чтобы проверить, не гонятся ли за ней. Вроде нет! «Оторвалась», – с гордостью подумала Аня и рванула по шоссе в сторону железной дороги.
Хоть тут повезло! Она оказалась всего в пятнадцати минутах бега, самое же удивительное, что это была не просто ветка железнодорожного полотна, это была станция «…км». Какой именно километр – разобрать было невозможно, потому что покосившаяся вывеска на столбе была почти сплошь исписана матерными словами. На этом везение не закончилось – стоило Ане вбежать на пустынную платформу, как совсем близко просвистел тепловозный гудок – низкий, протяжный. Значит, идет электричка, потому что товарные и пассажирские издают более резкие звуки.
Электричка (а это была именно она) остановилась, двери раскрылись, Аня вскочила в тамбур, глянула через стекло в вагон: народу оказалось много, но были и свободные места. Поэтому она прошла внутрь, примостилась на первую попавшуюся лавочку и обратилась к соседке, пожилой женщине в фуфайке:
88 
