15

— Я хотел сказать доктору Гэнт, что такой милашке не место в морге, но потом решил, что она сочтет это насмешкой.

— Конечно, — откликнулась Делорм. — Я бы сочла.

— Такой женщине лучше быть врачом по внутренним болезням — скажем, кардиологом. И с чего она вздумала всю жизнь заниматься трупами?

— Чтобы бороться с плохими парнями. Как и ты, Кардинал. Я тут загадки не вижу.

Они находились в Научном центре судмедэкспертизы, который располагался рядом со зданием коронерской службы. Кассету они покрыли порошком для фиксации отпечатков и теперь поднимались на лифте в химический отдел.

Сетевич склонился над микроскопом и не поднял головы, когда они вошли.

— Один волос не принадлежит жертве. Длина семь с половиной сантиметров, цвет — каштановый, средней интенсивности. Принадлежит европеоиду, скорее всего — мужчине.

— А волокно?

— Красное. Витое из трех нитей.

— Это наш, — заключил Кардинал.

— Вы не знаете наверняка.

— Два похожих убийцы, и у обоих — красный коврик? На ограниченном пространстве Алгонкин-Бей? Вероятность нулевая.

— Тодд Карри провел какое-то время в том же месте, что и Кэти Пайн, — вмешалась Делорм. — Это почти наверняка. В той же машине, так?

Сетевич, улыбаясь, покачал головой:

— Не улика. Такой материал часто используют в подвалах, внутренних двориках, где угодно. И не только у нас, но и в Штатах. Я вам уже это говорил, когда мы нашли такой же кусочек на теле той девочки, Пайн. Уж поверьте мне, хорошо? Не считайте меня дураком. Что-нибудь еще для меня есть? Что в мешке?

— Мы хотим узнать, что на этой штуке. — Кардинал протянул ему пакет с кассетой.

Сетевич заглянул внутрь:

— Уже обработали порошком?

— И отнесли данные на анализ в соседнюю комнату. Компьютер их пережевывает, но мы ни на что особо не надеемся. У вас случайно нет под рукой кассетника?

— Есть, но так себе.

— Ничего. Нам просто надо понять, есть ли на пленке запись.

Сетевич провел его в небольшой кабинет, который он занимал вместе с двумя другими химиками. На всех доступных поверхностях стопками громоздились научные журналы.

— Извините за беспорядок. Мы здесь только отчеты пишем да иногда отсюда звоним.

Он залез в ящик стола и достал маленькую захватанную «Айву». Нажал на кнопку: раздался голос женщины средних лет, наговаривающей биологический отчет: «В образце преобладают лейкоциты, что служит признаком развивающейся…» Голос перешел в бормотание и умолк.

— Мэнди! — позвал Сетевич, глядя на дверь. — Мэнди! У нас есть пальчиковые батарейки?

Вошла ассистентка и вручила ему упаковку с четырьмя батарейками. Какое-то время она смотрела, как он сражается с крышкой аппарата, потом протянула идеально наманикюренную руку, и он отдал ей магнитофон, а ассистентка профессиональным движением сняла крышку, вынула старые батарейки и заменила их новыми. Нажала на кнопку, и отчет возобновился на нормальной скорости.

— Благодарю. Органы правопорядка благодарят вас тоже.

Когда Мэнди закрыла за собой дверь, он кивнул в ту сторону и, подняв брови, осведомился у Делорм:

  39