очень нудно 
68 
Она передала свой разговор с Моррисом, и Алек сказал:
— Я сообщу Уинкотту об этом человеке и посоветую присмотреть за ним.
Быокенен встал, потянулся и надел пиджак.
— Вы уходите? — спросила Риган.
— Да, и вы тоже. — Он улыбнулся. — Вас ждет полицейский художник. Будем надеяться, что вы найдете с ним общий язык и сможете составить портрет, имеющий сходство с человеком, который вас преследовал.
— Хорошо.
— Неужели вы не станете спорить или хотя бы возражать?
— Конечно, нет, я же понимаю, как это важно.
Риган подхватила сумочку, и они с детективом были уже у двери, когда включился факс.
— Вы ждете важное письмо и хотите задержаться, или оставим это до нашего возвращения? — спросил Бьюкенен.
— Не думаю, что это действительно важно, — сказала Риган, но тем не менее она уже шла к столу. — Знаете, в наши дни мало кто пользуется факсом, все больше электронной почтой.
Она нерешительно взглянула на детектива, чтобы проверить, не раздражает ли его задержка. Но Алек застегивал верхнюю пуговицу на рубашке и являл собой образец олимпийского спокойствия.
— Давайте все же подождем, — сказала Риган. — Вдруг это что-то нужное. Верхний лист уже прошел.
— О'кей. — Бьюкенен шарил по карманам в поисках галстука.
— Он на полу около дивана.
— Кто?
— Ваш галстук. Выпал из кармана на пол.
— Спасибо.
Риган повернулась к столу. Первый лист прошел. Графа отправитель была пуста, но в следующей строчке темнели слова. Она взяла лист и не веря своим глазам поднесла его к свету. Холод побежал по спине, подбираясь к сердцу, — на бумаге четко выделялись слова: «Список тех, кого ты хочешь убить».
— Я хочу? Список… Господи помилуй!
И только тут она поняла, что происходит. Убийство детектива Суини обрело смысл. И от этого Риган стало страшно — так страшно, словно она оказалась вдруг на месте судьи, который выносит смертный приговор, не будучи уверенным в виновности подозреваемого. Она сделала шаг от стола и покачнулась. Отчаянно зажмурилась и затрясла головой, повторяя:
— Этого не может быть! Нет, нет… так не должно быть… Алек услышал панику в ее голосе и тут же оказался рядом.
Вынул листок бумаги из ослабевших пальцев, и вдруг факс заработал снова. Тем временем Бьюкенен прочел вслух то, что было написано под заголовком:
— «Прости, не могу приписать себе честь исполнения этого желания. Я опоздал. Она попала в морг прежде, чем я сумел до нее добраться, — сердечный приступ. Но я все же взял на себя смелость вычеркнуть ее из твоего списка».
Едва закончив, Алек бросился звонить Уинкотту. Единственной возможной зацепкой оказался номер отправителя. Вся остальная информация была заблокирована.
— Я понял, и мы уже начали действовать, — отозвался Уинкотт. — Увидимся в участке.
Алек услышал, как он начал отдавать распоряжения, и повесил трубку.
Потом повернулся к Риган и резко спросил:
— Что это за список такой, и почему я о нем ничего не знаю? Но Риган не отвечала. Она ломала пальцы, с ужасом глядя на то, что появляется из факса. Это опять была фотография: мертвая женщина лежит на металлическом столе. Лицо ее было пепельно-серым, но удивительно спокойным.
Расширенными от ужаса глазами Риган всматривалась в это лицо, лихорадочно пытаясь вспомнить, где она видела эту женщину прежде.
— Этого не может быть…
— Расскажите мне. — Алек стоял рядом, ожидая, пока она придет в себя настолько, что сможет говорить.
— Я знаю ее… Она работает продавщицей в магазине Дикерсона на Мичиган-авеню. Я заходила туда пару недель назад, чтобы купить лосьон для тела.
Риган вдруг почувствовала, что ноги не держат ее. Колени буквально превратились в желе. Она схватилась за край стола и сделала несколько глубоких вздохов. Голова кружилась, и разум отказывался воспринимать происходящее.
— У нее был бейджик с именем… как же… мисс Пэтси, да.
— Вы запомнили ее имя?
— Она была груба, так груба со мной, что я растерялась. Может, у нее выдался тяжелый день и нельзя было так сурово судить ее… а теперь она умерла.
— Вам плохо? — Бьюкенен с тревогой смотрел на Риган. Цвет ее лица и то, как судорожно она глотала воздух, заставили его подумать о подходящей посуде.
— Вас тошнит?
— Нет. Мне плохо, потому что это я во всем виновата.
— Глупости. Вы не можете быть виноваты. К тому же если тот маньяк написал правду, женщина умерла от сердечного приступа.
68 
