очень нудно 
73 
– …ведь так?
Ингер Йоханне улыбнулась:
– Что?
– Они его вот-вот поймают, верно?
– А я откуда знаю?!
– Но тот мужчина, – настаивала Лине, – тот, которого я видела у тебя в субботу. Он разве не из полиции? Ты же сама так сказала, а? Да-да… Из Крипос!
– Может быть, мы всё-таки поговорим о книге, – предложила Ингер Йоханне и отправилась на кухню за очередной бутылкой вина: они всегда приносят его больше, чем могут выпить.
– Которую ты, конечно же, не читала, – ответила Лине.
– Я тоже, – сказала Бенте. – У меня ведь совсем не было времени. Сожалею.
– И я, – призналась Кристин. – Если эта соль не поможет, тебе нужно обязательно застирать скатерть.
Она наклонилась и ткнула указательным пальцем в кашицу из соли и минеральной воды.
– Почему же мы тогда называем всё это литературным кружком, – Лине с укором продемонстрировала всем книгу, – если читаю я одна? Объясните мне, что происходит, когда появляются дети? Пропадает способность к чтению?
– Пропадает время, – простонала Бенте. – Время, Лине. Вот что отсутствует.
– Вы просто выводите меня из себя! – начала Лине. – Можно подумать, что если у людей появляются дети, они имеют право…
– Может быть, ты лучше расскажешь немного о книге? – предложила Ингер Йоханне. – Мне интересно. Честное слово. В молодости я прочла всего изданного тогда Асбьёрна Ревхайма. Эта как называется?
Она потянулась за книгой. Но Лине ухватилась за неё первая.
– Ревхайм. Рассказ о несостоявшемся самоубийстве, – проговорила Халлдис. – А вы, между прочим, не спросили меня. Я ведь тоже прочитала.
– Ничего удивительного, – ответила Бенте. – У тебя же нет детей, Халлдис.
– Многозначительное название, – сказала Лине всё ещё немного обиженным тоном. – Всё им написанное и сделанное можно определить как… сильнейшее стремление к смерти. Да. Влечение к смерти.
– Звучит как название детективного романа, – сказала Кристин. – Может быть, уберём, наконец, эту скатерть?
Бенте снова посолила скатерть. Поверх пятна она положила смятую салфетку. Бокал всё ещё лежал на столе. Бумага быстро пропиталась вином и стала красной.
– Прекрати, – сказала Ингер Йоханне, поднимая бокал. – Всё в порядке. А когда он умер?
– В тысяча девятьсот восемьдесят третьем. Я помню.
– М-м-м. Я тоже. Там ещё был какой-то особенный способ самоубийства.
– Мягко говоря.
– Рассказывай, – сказала Бенте.
– Принеси, пожалуйста, ещё минеральной воды.
Кристин ушла на кухню за водой. Бенте тёрла пальцем пятно. Лине разливала вино. Халлдис листала биографию Асбьёрна Ревхайма.
Ингер Йоханне была довольна.
Для неё каторгой было бегать по квартире с пылесосом, складывать вещи Кристиане в ящики и чистить ванну. У неё не было никакого желания заниматься ужином. Но она согласилась принять гостей. Девочки остались довольны. Даже Бенте улыбалась. Ингер Йоханне была рада видеть подруг и не стала протестовать, когда Кристин снова наполнила бокалы.
– Я слышала, что все, кто кончает жизнь самоубийством, совершают это в состоянии острого психоза, – сказала Лине.
– Что за бред! – возразила Бенте.
– Нет, так оно и есть!
– Может быть, ты это и слышала. Но это не совсем так.
– А ты что об этом думаешь?
– В случае с Асбьёрном Ревхаймом, судя по всему, так и было, – ответила Ингер Йоханне. – Хотя он несколько раз пытался покончить с собой. Вы думаете, он каждый раз находился в состоянии психоза?
– Он был психом, – пробубнила Бенте. – Сущим психом.
– Но это не имеет ничего общего с психозом, – заметила Кристин. – Я знаю пару человек, которых можно назвать настоящими психами. Но я никогда не видела тех, кто находится в состоянии острого психоза.
– Мой начальник – психопат! – закричала в ответ Бенте. – Он меня уже до смерти замучил! До смерти!
– Выпей-ка минералки, – предложила Лине, протягивая Бете пол-литровую бутылку.
– Психопаты и психотики – это не одно и то же, Бенте. Кто-нибудь из вас читал «Затонувший город»?
Все замотали головами. Кроме Бенте.
– Книгу издали всего через два года после осуждения, – сказала Ингер Йоханне. – Верно? И там ведь тоже…
– Значит, до того как он покончил с собой, прошло ещё много-много времени… – перебила её Кристин. – Странно всё это.
– Вы лучше расскажите, что там с его самоубийством, – поинтересовалась Бенте.
73 
