137 
Однажды в дом Крунху вошла женщина, которой он никогда прежде не видел. Прекрасно было ее лицо, строен стан, богата одежда. Ни слова не сказав, развела она огонь в очаге, замесила квашню, испекла хлеб. Целый день хлопотала она по хозяйству, и все, что ни делала — делала хорошо. Вечером женщина взяла ведро, подоила коров, а когда пришло время ложиться спать, погасила огонь и легла под плащ к Крунху.
Так стала красавица его женой. Звали ее Махой, и была она не простой женщиной, а сидой.
Хорошо жили Крунху и Маха. Ни в чем не знали они недостатка, само собой преумножалось их богатство, в доме было тепло и чисто. Но Маха предупредила мужа, чтобы он никому о ней не рассказывал, не хвастался тем, что во многом она превосходит обычных людей.
Раз захотелось Крунху пойти на праздник начала зимы, что каждый год справляли улады на широкой равнине. Стала Маха его отговаривать: «Не ходи. Ведь не сможешь ты удержаться — и расскажешь кому-нибудь обо мне!» Но Крунху обещал молчать и пошел на праздник.
Много собралось там народу, было весело и шумно. Воины состязались в стрельбе из лука, в метанье копья и поднятии тяжестей.
Под конец устроили состязание в беге на колесницах. Принял в нем участие и сам король. Королевская колесница, запряженная белыми конями, пришла первой, и все закричали: «Нет ничего во всей Ирландии быстрее этих коней!» И тут Крунху сказал: «Моя жена может бежать быстрее, чем эти кони».
Услышал его слова король, велел привести жену Крунху — пусть она докажет, что ее муж говорит правду.
Привели Маху, и приказал ей король бежать наперегонки с его конями.
Стала Маха просить короля: «Дайте мне отсрочку, ибо я на сносях и близки мои родовые муки».
Но король сказал: «Раз ты отказываешься бежать, значит твой муж солгал — и надлежит его казнить».
Тогда сказала Маха: «Приходится мне согласиться. Но знайте: навлекаете вы на себя беду, обходясь со мною так жестоко!» Велела она пустить вскачь королевских коней, и сама побежала вровень с ними. В конце бега кони отстали, а Маха, добежав, упала на землю и в муках произвела на свет двух близнецов — сына и дочь.
И сказала Маха королю и всем уладам: «Отныне каждый раз, как станут угрожать Уладу враги, все его мужчины будут испытывать муки, подобные мукам рожающей женщины. И так будет девять поколений».
Исполнилось то, что сказала Маха. Тяжким грузом легло на уладов ее проклятье. С той поры в часы опасности настигал уладов жестокий недуг. И лишь Кухулин, рожденный от бога, оказался ему неподвластен.
Потому-то и вышел он один, а не вместе со всеми уладами, сражаться с войском четырех королевств.
Вот стоят враги на одном берегу, Кухулин — на другом. Итак велик был его воинственный пыл, что снег растаял на тридцать шагов вокруг него. Громко закричал Кухулин, призывая противников помериться с ним силой.
Но воинов четырех королевств охватила робость и каждый из них сказал: «Не я первым пойду на бой с Кухулином, ибо нелегко справиться с ним».
Так прошел день. Когда наступил вечер, войско четырех королевств стало устраиваться на ночлег. Раскинули шатры, развели огонь, сварили себе еду, поужинали и легли спать.
Разгневался Кухулин, схватил пращу и стал метать через реку камни, чтобы разбудить врагов. От этих камней погибло сто воинов.
И продолжалось так не один день и не одну ночь.
Сказала королева Медб: «Ненадолго хватит нашего войска, если каждую ночь станет Кухулин убивать по сотне воинов». И решила она заключить с Кухулином уговор. Пообещала ему молочных коров и красивых невольниц, если укротит он свою пращу и не станет убивать спящих.
Ответил Кухулин: «Не надо мне ни коров, ни невольниц. Пусть лучше каждый день выходит кто-нибудь из ваших воинов, чтобы сразиться со мной один на один. Тогда не придется мне убивать их ночью спящими».
Сказала Медб своему войску: «Лучше терять по одному воину в день, чем по сотне каждую ночь».
Наступило утро. Вышел первый воин на единоборство. Двумя ударами разрубил Кухулин врага натрое: от макушки до пояса, а потом — поперек.
Так началась война Кухулина и войска четырех королевств.
Каждый день вставал Кухулин рано утром и быстро, словно кошка, бегущая к сметане, проделывал все боевые приемы, чтобы не забыть, не растерять их, а потом сражался с одним из вражеских воинов — и всегда побеждал.
Не могли враги перейти границу Улада, по-прежнему далек был от них бык Донн Куальнге.
137 
