очень нудно 
75 
Миссис Гудман налила в полупинтовые чашки темно-коричневый чай. Колин дотянулся до своей чашки, наполненной до краев, и расплескал чай на блюдце.
— Это ты сам, цыпленок, а не я.
— Все в порядке, мама. Я не в претензии.
— А он провел эти полгода в лечебнице? — вмешался Джон.
— Полагаю, да. По крайней мере, должен был.
Джона мучил один вопрос, но ему не хотелось задавать его в присутствии миссис Гудман. Он никак не мог отделаться от ощущения, что он — в классе, а она — его учительница, высокая, сухопарая, с крючковатым носом, стоит у доски и пишет на ней задачи или прохаживается в проходе между партами, останавливается и заглядывает в тетради через плечо.
Не поднимая глаз от тарелки с толстым куском торта, он все-таки спросил:
— Кто это был, девочка или мальчик?
Слава богу! Колину не требовалось дальнейшее разъяснение.
— Мальчик.
— Странно, что в газетах ничего про это не было.
— Почему же, котенок? — вступила в разговор миссис Гудман. — Оррингтонская газета печатала. Возможно, для «Свободной прессы» эта новость не была достаточно сенсационной.
— Знаешь, он признал вину, — сказал Колин. — И довольно быстро. Все закончилось через полчаса.
Джон знал, что они сейчас подумали. И он тоже повторял ее имя про себя. Дженифер, Дженифер…
— Вы не скажете, что такое магнетит? — неожиданно обратился он к миссис Гудман.
— Магнетит? Магнитный железняк руда с магнитными свойствами.
— Да так-то и в словаре объяснено. А как можно понять по-другому?
— Подожди, котенок А если предположить, что это — магическая сила притяжения, которую муж — конечно, если обладает ею, — может использовать, чтобы вернуть сбежавшую жену?
— Влечение, — обронил Колин. — Влечение, вот что это. И можно прямо сказать, без твоей всем известной тактичности.
И после этого мать и сын пустились в привычную перепалку в довольно резкой, но никогда не выходящей за определенные пределы форме. Они никогда полностью не теряли самообладания, несмотря на ехидный смех миссис Гудман и сверкающие глаза Колина. Все закончилось замечанием старой дамы, что вряд ли Джону захочется дальше проводить вечер в таком неприветливом доме, обитатели которого постоянно препираются и доставляют гостям массу неудобств. И что он скажет на это?
Конечно, Джону оставаться не хотелось, но, собираясь покинуть их дом, он придумывал массу причин, в то время как миссис Гудман печально кивала головой и говорила, что она так и представляла, чем все закончится, и именно грубость Колина вынудит его друга уехать.
Джон мог провести параллель между его теперешним поведением и реакцией на признание Марка Симмса. Возвращаясь на «хонде» домой, он вынашивал планы, как использовать свои новые познания, точно так же, как и тогда, когда собирался идти в полицию. Остаток вечера он провел в тревожных размышлениях и к следующему дню решил, что необходимо собрать как можно больше фактов.
Просматривая в библиотеке газетные файлы, он обнаружил в «Оррингтонском обозревателе» сообщение о процессе. Оно оказалось намного скуднее, чем Джон ожидал. Отчет судебного разбирательства был скуп, имя ребенка не называлось, дабы его не опозорить. По той же причине не указывались и характерные приметы мальчика. Питер Моран не пытался ничего отрицать. На самом деле из газеты Джон не узнал ничего нового. Информация Колина оказалась даже более обширной.
Но если он такой, зачем ему Дженифер? Чтобы, по-видимому, убедить самого себя в обратном? Убежать от себя, защититься? Потому что было что-то материнское и заботливое в Дженифер? Или просто потому, что Дженифер хотела его и ее любовью можно было прикрыть все свои извращения? Размышляя об этом, Джон пришел к выводу, что слишком мало понимает анормальную психологию. Вряд ли Дженифер хотела его любви больше, чем он желал ее. Наверное, Питера Морана вылечили в клинике, если, конечно, он был в ней.
Но одно воспоминание неотступно преследовало его, и один вопрос он не переставал себе задавать. Та суббота — второе апреля, когда он и Дженифер встречались в Хартлендских Садах, был днем, когда Питер Моран, по ее словам, уезжал, и именно в тот день пропал двенадцатилетний Джеймс Харвилл. Возможно ли объединить эти два события, учитывая, что ему теперь известно? Вопрос, который постоянно мучил его и на который у него не было ответа, — а Дженифер знает?
75 
