135 
Конь остановился на покрытом ромашками лугу. Рядом блестела река. Князь снял меня с лошади, и я покачнулась. Ну, дотанцевалась, Елка. Эйнер обхватил мою талию, и не понятно было: то ли обнял, то ли решил просто поддержать, чтобы не упала.
— Посмотри, Елка. Вот этот луг я видел во сне. И здесь ты всегда была со мной.
Князь опустился на землю и потянул меня за собой. Я положила голову ему на колени. А в небе уже появились первые звезды, где-то трещали цикады и пели ночные птицы. Эйнэр гладил и перебирал мои волосы. Потом нагнулся и нежно поцеловал один глаз, другой… Его губы коснулись моих, но это был не тот яростный поцелуй, которым он наградил меня после моего пения. Потом пришла очередь шеи, потом груди…
Я подумала, что еще можно встать и уйти, но вставать не хотелось. Мелькнула мысль, что князь уже столько раз спасал меня от смерти, что я должна быть хоть немного благодарна. И сама удивилась, как ловко я опять нашла себе оправдание.
А мужчина вдруг резко отстранился от меня:
— Мне меньше всего нужна твоя благодарность, Елка. Не о ней я мечтал с того дня, когда ты стала моей.
Он сидел, отвернувшись, обхватив руками колени и опустив на них голову. А я вдруг почувствовала и нежность, и жалость. К тому же, ночь у нас будет последняя. Я оборвала себя: опять ищешь причину!
Я скользнула к нему, расцепила его руки и обвила ими свою талию. А потом поцеловала. Зажмурила глаза и замерла…
Силу его рук, жар тела и страстные слова любви, что были в эту ночь, мне не забыть никогда. В голове пронеслись стихи:
- Нас венчали не в церкви,
- Не в венцах, ни с свечами.
- Нам не пели ни гимнов,
- Ни обрядов венчальных…
- …
- Венчала нас полночь средь мрачного бора…
- …
- Постель постелили
- Любовь да свобода…
Наконец, узкая полоска рассвета появилась на горизонте.
— Искупаемся, Эйнэр?
Я вскочила и бросилась к реке. Уже доплыв до середины, почувствовала, что князь рядом. Он догнал меня, обнял и мы лежали на воде, поддерживая друг друга.
— Эйнэр, а почему ты никогда не плавал со мной раньше?
Он усмехнулся:
— Думал, не выдержу…
— Так здорово плаваешь и не выдер… — я услышала, как он рассмеялся, поняла и покраснела.
— Ну, хватит изображать из себя рыб, леди. Поплывем к берегу и поспешим к гостям.
У меня резко испортилось настроение:
— Сейчас я тем более не пойду на твою свадьбу, Эйнэр. И забудь обо всем, что было.
Он с изумлением уставился на меня:
— Какая свадьба, Елка? Ты — моя жена и никто мне больше не нужен.
Я растерянно посмотрела на князя:
— Ничего не понимаю. Почему же ты мне сразу это не сказал?
Эйнэр уже выносил меня на берег:
— Да как я мог сказать? До сих пор не верю, что ты со мной. Боюсь, опять куда-нибудь сбежишь.
— Так все знали, что никакой свадьбы не будет? И никто не пытался переубедить меня, когда я твердила об этом? Даже Клод?
— Я им запретил. А, Клод наверное, меньше всех хотел, чтобы его мать опять исчезла.
— А Олтэр?
Князь захохотал:
— Ну, Олтэру досталось больше других. Ходил за тобой по пятам, присматривал, чтобы не наделала глупостей. Я ему вознаграждение пообещал за такой подвиг.
Я подумала: как я могла усомниться в Олтэре? Потом посмотрела на князя: снова обманул? А, может, мне все-таки обидеться?
Эйнэр стал серьезным:
— Не нужно, Елка. Я тебя очень люблю и хочу, чтобы ты по-настоящему стала моей женой. И чтобы у Клода были и мать, и отец.
Он обнял меня и крепко прижал к себе:
— Или ты думала, что я допустил бы, чтобы ты осталась с Трайсом?
— Ох, Эйнэр, я тоже поняла смысл твоего подарка.
А сама подумала: еще неизвестно, помог бы тебе твой дар, если бы я провела тогда ночь с королем?
Князь с нетерпением посмотрел на меня:
— Едем, Елка, нас ждут. Все равно больше никуда тебя не отпущу. Просто не могу уже гоняться за тобой по всем мирам.
Я промолчала, а потом решила перебороть свой несносный характер:
— Согласна. Едем.
Первым ко мне бросился Клод. Я хотела пообещать, что надеру ему уши: тоже мне, конспиратор! А сын шепнул:
— Папу Кэрола мы никогда не забудем, да?
Если бы я даже очень захотела, то не смогла бы этого сделать. Я с благодарностью взглянула на сына.
Гости сели за столы. Кругом стояли букеты из ромашек. Тосты и пожелания полились рекой. Как, впрочем, и вино. Через несколько часов Эйнэр наклонился ко мне:
135 
