16 
- Не знаю, - пробормотал Клавдий. - Стоит мне заговорить, как у меня льются слезы. Что вы со мной сейчас сделаете?
- Будем откармливать, чтобы поправился, - предложил Нерон.
Тиберий пальцем отодвинул мокрые пряди волос, прилипшие ко лбу Клавдия.
- Мы тебя поднимем, наведем на тебя лоск и отправимся за Лаурой.
- Лаура… а ведь верно. Она приезжает…
- Вставай, император. Поправь пиджак. Через час она будет здесь и, конечно, ты будешь ей нужен.
- Это точно, - согласился Нерон.
Клавдий посмотрелся в зеркало, вытер лицо, затянул галстук:
- Тиберий, могу я пойти туда один, в смысле - могу пойти туда без тебя?
- Недаром же он император, - сказал Нерон, с улыбкой глядя на Тиберия. - Умеет применять запрещенные приемы, чтобы устранить соперников и уничтожить заговорщиков.
- В жизни заговорщиков порой случаются неприятности, - ответил Тиберий, укладываясь на кровать. - Ну, иди, Клавдий. Отправляйся туда один. Ты очень красивый. У тебя блестят глаза, ты очень красивый.
Когда дверь за Клавдием захлопнулась, Тиберий приподнялся, опершись на локоть:
- Скажи, Нерон, он сильно плакал?
- Ревмя ревел.
- Что ты обо всем этом думаешь?
- Мне это по душе.
- То есть как - по душе?
- Ты мог бы и сам догадаться, Тиберий. Эта трагическая сумятица меня завораживает, и я ничего не могу с собой поделать. Ты даже не можешь себе представить, какое удовольствие я от всего этого получаю.
- Неудивительно. Чего еще можно было от тебя ожидать?
- Я же не нарочно. Просто я так устроен. Знаешь, в эту минуту мне хочется зааплодировать.
- Постарайся взять себя в руки.
- Слишком поздно, - прошептал Нерон. - У цикуты такой волокнистый стебель, усеянный красными пятнышками. Все-таки это потрясающе, что ни говори.
XIV
В дверь номера Ришара Валанса постучал служащий отеля.
- С вами хочет встретиться инспектор Руджери, - сказал он. - Инспектор ждет вас внизу, у стойки портье.
- В такое позднее время? Он пришел один? - спросил Валанс.
- Нет, синьор. С ним еще двое полицейских.
Валанс нахмурился и надел пиджак. Руджери должен усвоить: если он решил отдохнуть, а кто-то нарушает его покой, ему это не нравится.
Он быстрым шагом подошел к Руджери и, не говоря ни слова, пожал ему руку.
- Я подумал, что вам захочется пойти со мной, - сказал Руджери.
Валанс поднял бровь, как бы спрашивая: «Пойти куда?»
- В отель «Гарибальди». Мадам Лаура Валюбер уже там и ждет нас. Она приехала на опознание, и чем раньше мы проведем эту процедуру, тем будет лучше. Вы идете?
- Нет.
Руджери посмотрел на непроницаемое лицо Валанса. Тот стоял скрестив на груди руки, и вид у него был не слишком приветливый.
- Я предположил, что вам было бы интересно взглянуть на ее первую реакцию, - продолжал Руджери.
- Вы ошиблись. В любом случае я знаю, что вы мне расскажете об этом во всех подробностях. Не так ли? - спросил он, протягивая руку инспектору.
На то, чтобы избавиться от полицейских, у Валанса ушло всего три минуты, но тем не менее он чувствовал себя раздраженным и выбитым из колеи. Он поужинал в номере, одновременно пытаясь работать. Кончилось это тем, что он вдруг встал и вышел пройтись.
Руджери, конечно, был прав. Он должен был пойти с ними в морг. Должен был внимательно отследить реакцию вдовы и сразу дать указания, о чем надо умалчивать в ее присутствии. Вместо этого он отказался идти, никому не объяснив причину отказа. То есть, по сути, не нашел никакого объяснения. Весьма недовольный этим, Ришар Валанс решил как можно быстрее добраться до отеля «Гарибальди». Хотя нет, это глупо. Наверняка мадам Валюбер и полицейские давно уже уехали из отеля. Наверняка они сейчас в морге. Пожалуй, он успеет присоединиться к Руджери. Не стоит подыскивать оправдания тому, как он себя вел. Он с давних пор утратил эту привычку - подыскивать себе оправдания. Валанс поймал такси.
Руджери наблюдал за Лаурой Валюбер, пока снимали простыню, покрывавшую тело ее мужа. Он уже видел покойника и знал, что тот лежит с открытым ртом и выдержать это зрелище нелегко. Лауре Валюбер предложили сесть, но она отказалась. Стояла, прижав руки к туловищу, нагнув голову, всеми силами стараясь сдержаться. Руджери позволил ей закурить, хотя здесь это было строго запрещено. Но он не решился остановить ее. Он внимательно всматривался в ее профиль, открывавшийся в те мгновения, когда она откидывала волосы назад, видел во всем ее облике какую-то волнующую решимость и ждал приступа слабости, который заставит ее разомкнуть плотно сжатые губы и стиснутые зубы. Вообще-то он не нашелся, что ей сказать. И не сказал ничего, кроме банальностей. Если по правде, он чувствовал, что Лаура Валюбер произвела на него впечатление.
16 
