очень нудно 
60 
Когда у Людовика XII возникли несогласия с папой Юлием II, Баярд был послан на помощь к графине Мирандольской и герцогу Феррарскому. Баярд выдвинул план захвата папы на пути от Сан-Феличе к осажденной Мирандоле, однако совершить задуманное ему не удалось. Один из папских шпионов, перехваченных французами, предложил Баярду отравить Юлия II, однако Баярд с негодованием отверг это предложение.
В 1512 году Баярд получил тяжелое ранение при нападении на лагерь противника у Брешии. В 1513 году в неудачной для французов битве у Гинебата (Пикардия) он вновь оказался в плену, но его противники император Максимилиан и король Генрих VIII отпустили его без всякого выкупа. Император принял Баярда с уважением, а король предложил ему перейти к нему на службу, что было тогда весьма распространено. Но Баярд ответил, что у него «один Бог на небе и одно отечество на земле: он не может изменить ни тому ни другому».
В 1514 году Баярд был назначен правителем родной провинции Дофинэ, а на следующий год он сопровождал в военном походе в Италию французского короля Франциска I.
Баярд подготовил смелый переход Савильяно через Альпы и в Виллафранке взял в плен Проспера Колонну. В бою при Мариньяно Баярд проявил такое бесстрашие, что сам король, которому исполнился 21 год, пожелал быть посвященным в рыцари рукою Баярда. Тот сначала отказывался от такой чести, но король настоял. После посвящения Баярд сказал королю: «Дай Бог, чтобы вы не знали бегства».
В 1521 году за отражение войск Карла V, осаждавших Мезьер, Баярд получил от Франциска I командование ротой телохранителей в сотню человек. Ранее такое отличие предоставлялось только принцам крови.
В 1524 году Баярд был снова отправлен в Италию для завоевания Милана. Поход возглавил адмирал Бонниве, но успеха он не имел. Французы вынуждены были отступить к Альпийским горам через реку Сезию. Баярд командовал арьергардом, когда раненый адмирал передал ему командование над всей армией. Баярд отдал приказ удерживать мост через реку и сам бросился на испанцев, но был ранен в бок мушкетной пулей, раздробившей ему поясницу. Понимая, что скоро он умрет, Баярд приказал положить себя под дерево лицом к противнику. «Я всегда смотрел им в лицо и, умирая, не хочу показывать спину», – сказал он. Он отдал еще несколько приказаний, исповедовался и приложил к губам крест, который был у него на рукоятке меча. В таком положении и нашли его испанцы. К умирающему Баярду подошел коннетабль Карл де Бурбон, перешедший на сторону Карла V, и выразил свое сожаление о случившемся. Превозмогая боль, Баярд отвечал ему: «Не обо мне должны вы сожалеть, но о себе самом, поднявшем оружие против короля и отечества». Как жизнь, так и смерть этого славного воина были рыцарски образцовыми.
ЛУКРЕЦИЯ БОРДЖИА
(1480—1519)
Представительница клана Борджиа, дочь римского папы Александра VI.
Борджиа считаются итальянцами, ибо в Италии зародилась и получила мировую известность их слава. Представители рода Борджиа были князьями, графами, владетельными вельможами, получившими титулы, владения и огромные доходы. Это семейство тесно связано с историей римской католической церкви. Деятельность членов клана Борджиа была направлена на завоевание нового жизненного пространства. Из представителей рода в историю вошли как мужчины, так и женщины, вернее одна женщина – Лукреция Борджиа.
Начиная разговор о Лукреции, прочно вошедшей в историю с вполне определенной характеристикой – распутница, кровосмесительница, отравительница, хотелось бы сказать в оправдание этой женщины, что она была лишь инструментом в политической игре ее отца и братьев. Лукреция родилась в то время, когда клан Борджиа укрепил свои позиции и приобрел огромное состояние и власть в Риме. Первый яркий пример отношения к мирским соблазнам дал дедушка Лукреции, фактически сотворивший из Борджиа тех, кем они стали.
Речь идет об Алонсо Борхо, впоследствии папе римском Каликсте III. Вся его жизнь – бесконечная череда тех проступков, за которые он должен был гореть в аду, но никак не быть избранным на престол римского первосвященника. С раннего детства девочка оказалась втянутой в политику и всю жизнь из-за этого страдала. Возможно, она находила утешение в искусстве, покровительницей которого она также была.
Отцом Лукреции был Родриго Борджиа, кардинал, а затем римский папа Александр VI. Кроме Лукреции у него было еще несколько сыновей (восемь или девять), так что сей служитель церкви явно воздерживался от обета целомудрия. Матерью четверых из них, в том числе и Лукреции, была Ваноцца Катани (Катанея) – римская аристократка. Чтобы дети не считались незаконнорожденными, Александр VI выдавал свою любовницу замуж за людей почтенного возраста, и делал это трижды. Дети думали, что их родной отец Доменико д'Ариньяно, один из мужей Ваноццы, а настоящего родного отца считали дядей. Детей от Ваноццы Родриго Борджиа любил больше других своих бастардов. Они проживали в роскошном доме, где кардинал мог навещать их, в отличие от «родного» отца, который там даже не показывался. Родриго заботился об их воспитании и образовании. Хуана в возрасте шести лет он отправил в Испанию к родственникам, с перспективой получить высокий пост в испанской армии. Джованни – самому младшему и любимому сыну – Родриго подготовил высокую светскую должность в Риме. Чезаре должен был стать кардиналом, хотя последний мечтал о военной карьере. Лукреция была поздним ребенком, когда она родилась, Родриго было уже 49 лет, а Ваноцце 37. Как и братья, внешностью она пошла в мать, унаследовав от нее белоснежную кожу, зеленые глаза и золотистый цвет волос. Любой человек, видевший молодых Борджиа, находил их очень красивыми. Лукреция же имела необыкновенное изящество и грацию, которые сохранила до зрелых лет, а по-детски невинное выражение лица придавало ее ослепительной красоте неотразимое очарование. С детства и навсегда она стала разменной монетой в политических играх клана Борджиа.
60 
