227 
Жестокие бои, участником которых был Вучетич, люди, с которыми он делил трудности фронтовой жизни и опасность смерти, не могли не отразиться на его дальнейшем творчестве. Военной тематике посвятил он многие годы своего творчества.
Ещё будучи художником Студии им. Грекова, он делает в мраморе ряд портретов советских полководцев, маршалов Я. Н. Федоренко, И. Т. Пересыпкина, генерал-полковника Ф. И. Голикова (1944), в которых намечается особый подход к созданию героического портрета. Наиболее удачен в этом ряду бронзовый портрет генерал-полковника авиации С. И. Руденко (1945), где отдельные детали больше подчинены целому. В нём подчёркнуты активность, волевая устремлённость человека, есть попытка передать характер обстановки, в которой он действует. Эти черты последовательно как определённая система характеристики проявляются в бюсте генерала армии И. Д. Черняховского (бронза, 1945).
Рано обращается Вучетич к созданию монументов героям войны. Он создаёт памятник генералу М. Г. Ефремову (1943–1946), попавшему в окружение и сражавшемуся вместе со своими солдатами до последнего патрона. Скульптор находит редкую в монументальной скульптуре многофигурную композицию, передающую момент напряжённого боя в кольце врагов.
С 1946 по 1949 год Вучетич вместе с архитектором Я. Белопольским работает над сооружением большого мемориального ансамбля в Берлине, посвящённого советским воинам, павшим в последних боях с фашизмом.
Памятник стал образцом синтеза, где архитектурные и скульптурные формы, а также окружающая природная среда подчинены единому идейному замыслу.
При сооружении памятника мастерски использовались различные материалы — гранит, бронза, смальтовая мозаика. Каждый материал внёс яркие краски, свою интонацию в создание художественного образа.
Композиция настоящего памятника постепенно развивается в пространстве. Богатство идейно-образного содержания ансамбля раскрывается по мере движения посетителя. Авторы гениально организуют не только пространственное восприятие памятника, но и определяют настрой зрителя.
Образно говоря, была создана в камне и бронзе своего рода симфония, в которой траурные ноты, выражающие глубокую скорбь, не заглушают жизнеутверждающего звучания темы победы над фашизмом.
В пролётах гранитных арок, как в торжественной раме, фигура женщины. Женщина присела на камень, опершись на него рукой и склонив голову. Горе её глубоко! Эта скульптура — собирательный тип женщины-матери, вынесшей на своих плечах все тяготы войны. Миллионы матерей проводили своих сыновей на ратные подвиги и не дождались их возвращения домой. Мать-Родина скорбит о своих погибших детях. Фоном статуи служат ели и тонкие берёзки со склонёнными кронами, широкая аллея пирамидальных тополей, которая ведёт к террасе главного входа.
Олицетворением победы, мужества и гуманизма советских солдат стал этот берлинский монумент «Воина-освободителя». Высоко на ступенчатом постаменте из белого камня стоит эта статуя. Спокойно смотрит вперёд молодой советский солдат. Поворот головы, широко развёрнутые могучие плечи, натруженная рука, уверенно лежащая на рукояти меча, создают впечатление несокрушимой воли.
Мечом свободы и справедливости разрублен символ фашизма — свастика. Её обломки — под ногами советского воина. Маленькая девочка доверчиво прильнула к широкой груди молодого солдата. Её нежное, хрупкое, полуобнажённое тельце контрастирует с походной гимнастёркой, грубыми сапогами и наброшенной на плечи плащ-палаткой.
Ребёнок олицетворяет собой будущее человечества, спасённого от ужаса и позора фашистского рабства Советской армией. Величественный монумент вместе с курганом и бронзовой статуей достигает тридцатиметровой высоты.
В пятидесятые годы Вучетич продолжил работать над портретами. Теперь он обращается в основном к людям мирного труда.
«Портрет, — пишет Вучетич в своей книге „Художник и жизнь“, — особая область искусства. В портрете, на мой взгляд, художник обязан отразить знаменательные социальные явления своего времени через портретную психологическую характеристику конкретного человека. Но ведь все люди очень разные, обладают совершенно различными внешними чертами, различными взглядами на жизнь…
Одни из них могут быть положительными, другие — отрицательными, третьи — какими-то безликими, не влияющими на развитие жизни. И тем не менее у всех этих разных людей есть нечто общее, что их объединяет. И будь то положительная личность или отрицательная, она является личностью конкретного времени, своей эпохи, на челе которой, если так можно выразиться, время ставит свою незримую печать, причём делает это независимо от самого человека. Я имею в виду ту печать времени, которая позволяет в творчестве подлинных художников отличить один портрет от другого, если они созданы даже в разные эпохи, или объединить их, если они принадлежат одному времени. Поэтому с самого начала моей творческой деятельности я никогда не увлекался просто внешними чертами человека, какими бы они интересными ни были».
227 
