144 
Место для постройки церкви – пойменный луг при впадении Нерли в Клязьму – указал сам князь Андрей Боголюбский. Так как здесь каждую весну разливалось широкое половодье, специально под храм был сооружено высокое основание – искусственный холм из глины и булыжного камня, в котором были заложены фундаменты будущей постройки. Снаружи этот холм был облицован белокаменными плитами. Когда весной разливается Нерль, церковь остается на небольшом островке, отражаясь в быстротекущих водах, подступающих прямо к ее стенам. Когда-то здесь была пристань, где причаливали идущие по Клязьме речные суда.
Конструктивно храм Покрова на Нерли чрезвычайно прост – это обычный для древнерусского зодчества одноглавый крестовокупольный четырехстолпный храм. Но строители церкви сумели воплотить в нем совершенно новый художественный образ. От более ранних владимирских храмов церковь Покрова на Нерли отличается изысканностью пропорций, предельной ясностью и простотой композиции. Здесь нет царственности владимирского Успенского собора, нет мужественной величавости Дмитриевского собора. Светлый и легкий, храм Покрова на Нерли – это воплощенная победа духа над материей. С помощью удачно выбранных пропорций, форм и деталей зодчие добились удивительного преодоления тяжести камня. Сказочная легкость форм храма Покрова на Нерли создает впечатление невесомости, устремленности ввысь.
Всеми доступными приемами неизвестные архитекторы постарались придать своему сооружению ощущение движения. В значительной мере это достигается спокойным равновесием и симметрией здания, а также множеством оригинальных строительных находок. Например, практически невозможно заметить, что стены церкви слегка наклонены внутрь и этот еле заметный наклон зрительно увеличивает высоту здания. Этой же цели служат большое количество бросающихся в глаза вертикальных линий – удлиненные колонки аркатурного пояса, узкие высокие окна, вытянутый барабан купола. Существующая луковичная глава установлена в 1803 году, сменив древний шлемовидный купол.
Стены храма украшает традиционная для владимиро-суздальского зодчества белокаменная резьба. На всех трех фасадах повторяется одна и та же композиция: царь Давид-псалмопевец, сидящий на троне. По обеим сторонам от него симметрично расположены два голубя, а под ними – фигуры львов. Еще ниже – три женских маски с волосами, заплетенными в косы. Такие же маски помещены и на боковых частях фасада – храм как бы опоясывается ими. Эти маски символизируют Богородицу и присутствуют на всех владимирских храмах той эпохи.
Археологические раскопки позволили установить, что первоначально храм с трех сторон опоясывала открытая белокаменная галерея, вымощенная яркими майоликовыми плитками. В юго-западном углу галереи находилась лестница, ведущая на хоры. Галерея опиралась на резные белокаменные столбы, а ее парапет украшали многочисленные резные камни, изображавшие грифонов и других мифических животных. Среди них выделялись изображения поднявшихся в прыжке барсов – эмблема владимирской княжеской династии.
Внутреннее пространство церкви подчинено той же идее – движению ввысь. Четыре столба, на которые опираются своды, слегка суживаются кверху, зрительно увеличивая тем самым высоту храма. Высоко над головой парит полный света купол. Некогда в нем помещалось изображение Христа-Пантократора, окруженного архангелами и серафимами, а стены храма покрывал пестрый ковер фресок, которому вторил цветной майоликовый пол. Древняя живопись, пострадавшая за семь веков, была окончательно уничтожена в 1877 году во время очередного «поновления» храма.
Но несмотря на все утраты, храм Покрова на Нерли сохранил главное, к чему стремились создававшие его безвестные зодчие – гениально выраженную в камне идею превосходства духовного над материальным, которая является краеугольным камнем любой религии. И, вероятно, именно поэтому это выдающееся произведение русских мастеров получило всемирную известность и признание, став своеобразной «визитной карточкой» России.
Георгиевский собор в Юрьеве-Польском
Небольшой владимирской городок Юрьев-Польской основал и назвал в свою честь в 1152 году князь Юрий Долгорукий. В XII–XIV веках Юрьев был центром небольшого удела, с 1212 года принадлежавшего князю Святославу Всеволодовичу, внуку Юрия Долгорукого. «Провинциальный» по меркам Владимиро-Суздальской Руси, Юрьев не мог, конечно, сравниться по художественным богатствам с главными залесскими городами. Город обладает единственной жемчужиной древнерусского зодчества, но этот памятник оставляет далеко позади многие другие постройки. Речь идет о знаменитом Георгиевском соборе. Это, по словам Н.Н. Воронина, «странное и прекрасное, удивительное и наивное» сооружение является единственным в своем роде.
144 
