очень нудно 
50 
— Почему вы задали вопрос, связан ли наш визит с Маргарет, мистер Друри?
— Я узнал ее на фотографии в газете. Такой был удар для меня. А потом я пошел на службу в нашей церкви, и там все об этом только и говорили. Мне было как-то не по себе, потому что мы с ней в этой церкви познакомились.
«Вероятно, в методистской церкви во Флэгфорде», — решил Берден. Ему вспомнилось темно-красное кирпичное здание с рифленой крышей, которое находилось в северной части зеленой деревушки.
Друри, похоже, оправился от страха и теперь в его глазах светилась грусть. Вердена поразило его сходство с Парсонсом, и не только внешнее, — он был так же, как Парсонс, сухощав и невысок ростом, — но и то, как он выражал свои мысли: скупо, немногословно, страдая той же бедностью речи. Весь он был серенький, неприметный, под стать невыразительной своей речи. Трудно было себе представить человека, по внешности и поведению столь резко отличавшегося от Дугласа Кводранта.
— Расскажите мне о ваших взаимоотношениях с Маргарет Годфри, — попросил Уэксфорд. Друри изумленно на него посмотрел.
— Никаких взаимоотношений у нас не было, — сказал он.
«Интересно, что криминального он усматривает в вопросе?» — подумал Берден.
— Она была просто одной из моих подружек. Совсем еще девчоночка, училась в школе. Я встретил ее в церкви, познакомился, пригласил в кино… Мы ходили с ней в кино, ну, наверно, раз десять, не больше. — Уголок его рта сводило нервным тиком.
— Когда вы первый раз были с ней в кино, мистер Друри?
— Очень давно, может быть, двенадцать лет тому назад, может, тринадцать… Сейчас трудно вспомнить, — он посмотрел на свои руки, на которых засохла грязь. — Извините, я отлучусь, ополосну руки.
Он вышел из комнаты. Через подсобное окошко, соединяющее столовую с кухней, Берден видел, как он открыл кран с горячей водой и подставил руки. Уэксфорд сделал шаг в сторону, чтобы выйти из поля зрения Друри и приблизился к книжному шкафу. Среди «пингвиновских» книжек в бумажных обложках и сокращенных популярных изданий произведений известных авторов, стоявших на полках, Уэксфорд заметил старинный том в голубом замшевом переплете. Он быстро снял его с полки, прочел заглавие и надпись на титульном листе и передал книгу Вердену.
Те же печатные буковки, те же трепетные, пронизанные любовью слова. Над заголовком — «Портрет Дориана Грея» — Берден прочел:
«Минна, одним вином не может быть жив человек, ему необходимы хлеб и масло. Здесь, в той книге ты найдешь лучший хлеб и самое вкусное масло.
Прощай, с любовью, Дун.
Июль 1951 года».
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Они клевали, шипели, ярились,
Добрые люди бранили, глумились.
Матью Арнолд. Последнее слово
Друри вернулся в комнату. На лице его изображалась вежливая, сдержанная улыбка. Манжеты рубашки он закатал наверх, и руки были красными от горячей воды. Когда он увидел, что Уэксфорд держит книгу, улыбка с его лица исчезла. Он сказал запальчиво:
— По-моему, вам никто не разрешал.
— Откуда у вас эта книга, мистер Друри?
Друри взглянул на надпись, посмотрел на Уэксфорда и покраснел. Уголок его рта снова задергался в тике, подбородок скосился в сторону.
— Господи, — сказал он, — да она мне ее подарила. А я и забыл про нее.
Уэксфорд принял суровый вид. Он выпятил нижнюю губу, и оттого челюсть его стала казаться еще тяжелее.
— Послушайте, когда я с ней дружил, она мне ее подарила. Тут сказано: июль, — и правильно, это было в июле. Точно, в июле, — смущенный румянец на его лице сменился бледностью. Он неуклюже опустился на стул. — Вы что, мне не верите? Пусть вам моя жена скажет. Книжка тут уже была, когда мы с ней поженились.
— Ради какого случая миссис Парсонс подарила вам эту книгу?
— Это было так. Мы с ней дружили уже несколько недель, — он смотрел на Уэксфорда широко раскрытыми глазами, как заяц, ослепленный ярким светом дорожных фар. — Это было летом, какого года — не помню. Что там написано? Ага, пятьдесят первого. В доме ее тети это было. Ей принесли посылку, пакет, и она открыла его. Посмотрела, что там, сделалась, как ненормальная, вынула из пакета эту самую книгу и сразу швырнула ее на пол. Я книжку подобрал. Я уже кое-что знал и подумал… Может, она какая неприличная. Если вам так хочется знать, то, по правде говоря, мне захотелось ее почитать. А она тогда сказала: «Пожалуйста, возьми ее себе, если тебе интересно». Вот что-то в этом роде. Точные слова, какие она тогда сказала, я не помню. С тех пор прошло много времени. Минне этот самый Дун ужасно надоел, мне даже казалось, что ей стыдно, что он за ней ухаживает…
50 
