Глава 16

Мишель как раз перечисляла про себя все причины, по которым не нужно и не следует спать с Тео, и как раз дошла до двадцатой, когда услышала стук.

– Я еще не приняла душ.

– Знаю. Просто хотел спросить, не стоит ли загрузить ваш компьютер?

– Вы его нашли?

Она открыла дверь и выглянула, стягивая на груди ситцевый халатик.

– Трудно было не заметить. Я споткнулся о коробку, когда складывал белье в стиральную машину. Так стоит или нет?

– Загрузить мой компьютер? Еще бы!

Мишель закрыла дверь перед его носом и снова принялась считать. И когда привела двадцать третью причину – необходимость поменять простыни, – поняла, что совершенно слетела с катушек, и вернулась к причине номер один. Этот человек разобьет ее сердце.

Поэтому она решительно шагнула в ванну, включила душ на полную силу и поежилась от холода. Постояв несколько секунд, Мишель добавила теплой воды и немного успокоилась. К тому времени как с волос был смыт шампунь, она снова ввергла себя в состояние праведного негодования. Играть с ней?! Еще чего! Ею не так-то легко манипулировать!

Мишель пригладила волосы и включила фен.

Он, возможно, окажется требовательным любовником…

– Дьявол! – прошептала она. Не торопясь и тщательно… Да выбросит она когда-нибудь из головы эти два слова? Как испорченная пластинка: все вертятся и вертятся в мозгу.

Она почистила зубы, смазала лицо увлажнителем и посмотрелась в зеркало. – Признайся, ты хочешь спать с ним, – едва слышно выговорила она. И тряхнула головой. Нет, это не правда. Она хотела заняться с ним сексом. И ничего дурного в этом нет. Абсолютно ничего. Просто фантазирует, а фантазии – вполне обычное свойство души человеческой.

Только вот претворять фантазии в жизнь – дело другое. Причина номер один – разбитое сердце…

– Все уже было, было, было, – бормотала она.

О нет, она не собирается заводить роман с Тео Бьюкененом. И поэтому не надела одну из обычных коротеньких ночных рубашек. Достала из нижнего ящика голубую шелковую пижаму с длинными брюками и застегнула на все пуговицы, включая самую верхнюю. Стоячий воротник натирал чувствительную кожу под подбородком. Она потянулась за домашними туфельками в тон, но передумала и нашла старую пару толстых белых шлепанцев из махровой ткани.

Откинула волосы назад, смазала губы бесцветным увлажняющим блеском и выудила из шкафа тяжелый белый фланелевый халат. Подол волочился по полу. Мишель старательно застегнулась и подпоясалась, завязав пояс двойным узлом.

И снова взглянула в зеркало. Прекрасно! Настоящая монахиня!

Тео сидел в библиотеке. К тому времени как она спустилась вниз, он уже успел поставить и загрузить компьютер и сейчас что-то считывал с монитора. При звуке шагов он поднял голову, взглянул на нее поверх очков в роговой оправе и замер, отмечая каждую деталь: как цвет пижамы оттеняет синеву ее глаз, как волосы, распущенные по плечам, переливаются чистым золотом в мягком свете, как без единой унции макияжа она выглядит настоящей красавицей.

Она переоделась ко сну… но так, словно ее кровать находилась в Антарктиде. И хотя была врачом, все же не подозревала, как устроен мужской мозг. Все эти одежки… только подстегивали фантазию: сразу хотелось узнать, что под ними.

Его воображение разыгралось не на шутку. Он представлял, как она снимает с себя слой за слоем, прежде чем скользнуть между простынями. Ах черт, только не думать об этом. Ради всего святого, только не думать о мягкой теплой коже, скрытой всеми этими тканями.

Мишель подошла к письменному столу и, ужасно смутившись под его пристальным взглядом, стала теребить узел на поясе.

– Итак, что вы думаете? – выдавила она и, не дождавшись ответа, окликнула его по имени.

Он как-то странно улыбался и пялился на ее ноги.

– В чем дело?

– Ожидаете ночной метели? Рука Мишель метнулась к горлу.

– Я замерзла. Тео засмеялся.

– В самом деле замерзла, – настаивала она. – Как всегда, когда включен кондиционер, Я выключила его, чтобы вам было уютнее.

– Угу.

Теперь она чувствовала себя настоящей дурочкой, потому что он и не думал ей верить.

  60