59 
Из нижнего ящика стола он достал телефонную книгу, открыл ее на букве «Б». Набрал нужный номер и услышал женский голос:
— Агентство недвижимости Бусинторо, добрый день.
— Ciao, Стефания, — отозвался Брунетти.
— Что тебе нужно, Гвидо? — спросила она, не теряя времени на обмен любезностями.
— Информацию, — ответил он так же прямо.
— А зачем еще ты стал бы мне звонить? — заметила она безо всякого кокетства, которое обычно сквозило в ее голосе, когда она разговаривала с ним.
Он предпочел не заметить завуалированный упрек и явную критику, прозвучавшую в ее вопросе.
— Стефания, мне нужны сведения о Кадастровом отделе.
— О чем? — переспросила она нарочито озадаченным голосом.
— О Кадастровом отделе. Мне нужно знать, чем именно они занимаются, кто там работает и кому из сотрудников можно доверять.
— Это серьезная просьба, — сказала она.
— Именно поэтому я и звоню тебе.
— А я-то каждый день надеюсь, что ты позвонишь и попросишь совсем о другом…
Это неожиданно вернулось ее привычное кокетство; Стефания тешилась им как пятнадцатилетняя девочка, хотя была счастливой женой и матерью двух мальчишек-близнецов.
— О чем, мое сокровище? Только скажи! — произнес он сладким голосом.
— Как о чем? Помочь тебе купить квартиру, конечно! — с улыбкой ответила она.
— Не исключено, что мне придется сделать это, — сказал Брунетти серьезно.
— Боже! Что случилось?
— Мне сказали, что нашу квартиру собираются демонтировать.
— Что значит «демонтировать»?
— Да то и значит, что нам, возможно, придется искать другую.
В ответ на это патетическое заявление Брунетти, к своему изумлению, услышал взрыв звонкого смеха. Он не сразу понял, что вызвало приступ ее веселья: очевидная абсурдность ситуации или его, Брунетти, наивное удивление перед лицом суровой действительности. Как бы то ни было, реакция показалась ему довольно необычной.
Отсмеявшись, она заявила:
— Ты не способен быть серьезным.
— Да я серьезен, как надгробие! К нам приходил еще более серьезный молодой человек из Кадастрового отдела и поведал, что они не смогли найти ни документов на саму квартиру, ни разрешения на строительство, поэтому вполне вероятно, что будет сноситься надстроенный этаж.
— Наверно, ты что-то неправильно понял, — заметила она.
— Он несколько раз мне объяснил.
— Когда это было?
— Несколько месяцев назад.
— Тебе известно о решении?
— Нет. Именно поэтому я и звоню тебе.
— А почему не им?
— До этого я сначала хотел поговорить с тобой.
— Для чего?
— Чтобы ты ознакомила меня с правами и обязанностями. К тому же я хочу выяснить, что за люди принимают решения в этой конторе.
Стефания молчала, поэтому он задал вопрос:
— Ты знаешь людей, которые заправляют этим делом?
— Постольку, поскольку работаю в этой сфере.
— Ну и?
— Возглавляет Кадастровый отдел главный инженер, Фабрицио даль Карло, — начала Стефания и с откровенным презрением добавила: — Заносчивое дерьмо. У него есть помощник, Эспосито, но он ничтожество, никакой роли в отделе не играет — даль Карло держит всю власть в своих руках. Ну и еще синьорина Дольфин, Лоредана Дольфин, жизнь которой, по слухам, подчинена двум обстоятельствам: не позволять окружающим забывать о том, что она — прямой потомок дожа Джованни Дольфина, хотя сейчас вынуждена работать простой секретаршей в Кадастровом отделе… — Стефания вдруг перебила сама себя: — Я забыла годы его правления…
— Он был дожем с тысяча триста пятьдесят шестого по триста шестьдесят первый год и умер от чумы, — без запинки подсказал Брунетти и, чтобы вернуть ее к теме разговора, спросил: — А второе обстоятельство?
— Скрывать свое восхищение Фабрицио даль Карло, — закончила Стефания свою мысль и затем прибавила: — Мне сказали, что она больше преуспевает в первом, чем во втором. Даль Карло заставляет ее работать на износ, но, может, ей это нравится, хотя я не понимаю, какие чувства, кроме презрения, можно к нему испытывать.
— Между ними что-нибудь есть?
Стефания снова залилась смехом:
— Бог мой, нет, конечно! У него есть жена и по меньшей мере одна любовница, а Лоредана страшна как смертный грех и достаточно стара, чтобы быть его матерью. Думаю, он так занят своими дамами, что синьорине Дольфин нелегко найти время, чтобы обратить на себя его высочайшее внимание. — Стефания на минутку задумалась. — На самом деле все это грустно. Она отдала не один год жизни, верно служа этому третьесортному Ромео, вероятно, надеясь, что однажды он поймет, как сильно она его любит, она — потомок древнего рода Дольфин! Боже, какой бред! Это было бы смешно, если бы не было так грустно.
59 
