35 
– Какой сегодня замечательный день! – сказала она. – Мне еще никогда в жизни не было так хорошо.
– И мне, – сказал он. – Пойдем потанцуем?
Расходились гости поздно. На прощанье снова кричали им «Сладко!» и снова заставляли их жать друг другу руки. Хохотали до коликов. Завидовали: мужчины – ему, женщины – ей... Благодарили за чудесный вечер, забирали подарки, подаренные к свадьбе... Желали хорошей последней брачной ночи...
– Ну, ты довольна? – спросил он, когда они остались одни среди груды немытой посуды.
– Очень! Сегодня был лучший день в моей жизни! – сказала она, поднялась на цыпочки и дружески поцеловала его в щеку.
От этого поцелуя он осмелел и обнял ее.
– Ты что? – удивилась она. – Зачем тебе все это?
– Выходи за меня замуж! – сказал он.
– Мы слишком мало с тобой знаем друг друга! – Она попыталась отстраниться.
– Неправда! То, что я узнал сегодня о тебе, мне очень нравится, и я уверен, что мы подходим друг другу!
– Все равно, один день – это слишком мало, чтобы делать серьезное предложение. Мы уже не в том возрасте... Надо все обдумать.
– Что тут думать?! Я люблю тебя, ты любишь меня. Я это видел сегодня по твоим глазам. – Он снова сделал попытку поцеловать ее.
– Нет, нет... Только не это! – Она вырвалась из его объятий и от смущения стала поправлять окончательно развалившуюся прическу.
– Ну почему же?
– До свадьбы нехорошо! – сказала она и пошла мыть накопившуюся за вечер посуду, предварительно надев на себя заношенный халат...
Бабушкин чемодан
Роман снял со шкафа огромный рыжий чемодан, подаренный тещей к свадьбе много лет назад, и положил его раскрытым на пол посреди комнаты. За что он его любил, так это за вместительность. Сколько раз он уезжал с ним в командировки, в отпуска – и всегда в нем все умещалось!
Сначала в чемодан полетели рубашки, галстуки, носки, потом костюмы. Ну и барахла нажили они с Веркой за последние годы!
Впервые Роман уезжал из дому навсегда. Уже смеркалось, и надо было успеть до прихода жены с сынишкой из садика. Главное, не попасться им на глаза – объясниться запиской.
Роман свободно захлопнул объемистый чемодан, присел на прощанье на край кушетки, отогнал от себя воспоминания и подумал, не забыл ли чего. Ведь больше он сюда никогда не вернется. Телевизор... детская кроватка... картины... книжки... Вот, книжки! Как мучился из-за них, сколько мыкался по черным рынкам. Верка ради библиотеки палец о палец не ударила, а Долька будет довольна. Влезут ли? Ах, что за чемодан! Невольно помянув добрым словом тещу. Роман так же свободно захлопнул крышку, как и в первый раз. «А может, и ваза войдет? Мне все-таки подарили, а не ей».
Роман приподнял любимый чемодан и удивился, что, несмотря на книги с вазой, тот ничуть не потяжелел. Он еще раз окинул прощальным взором комнату, но ощущение того, что все-таки что-то здесь забыл, не покидало его. Ах, черт! И как это он сразу не сообразил? Телевизор! С его же халтуры куплен. Вот только упаковать как? «А что, если... – закралась вдруг в голову шальная мысль, – ведь всегда все умещалось».
На улице было уже совсем темно. Боясь включить свет, чтобы со двора не заметили его действий. Роман поставил телевизор поверх книжек и, к полному своему изумлению, увидел, что крышка закрылась почти без его помощи!
– Ай да я! Ай да чемодан! Ай да теща! – закричал от восторга Роман, запросто подняв чемодан. Но вдруг ему стало страшно. Он понял, что тот снова не потяжелел. Холодный пот выступил на его лице. В доме была полнейшая тишина.
«Неужели и шкаф влезет?» – с ужасом подумал Роман.
«Влезет, – ответил изнутри до бесконечности знакомый голос. – Ты только его наклони».
Роман повиновался, и – о ужас! – крышка сама открылась и проглотила четырехстворчатый шкаф – их семейную гордость. Именно о таком мечтала всю жизнь Лелька. Но теперь Роману было не до нее. Да еще как назло включился фонарь на улице за окном, при скудном свете которого Роман увидел, как по-голодному взглянул на него чемодан, потом нагло улыбнулся во всю крышку и тоненьким голоском требовательно и кротко пискнул: «Еще!» Голос чемодана живо напомнил Роману голос давно уже умершей тещи.
– Верка! На помощь! – завопил Роман и принялся запускать в чемодан чем попало: статуэтками, пуховичками, стульями. При каждом броске чемодан довольно раскрывался, глотая пущенную в него вещь, и закрывался, сладко причмокнув довольными замками. Когда же в комнате осталась только одна кушетка. Роман на мгновение растерялся. Тогда чемодан сердито тронулся с места и медленно пополз по полу прямо на него. Роман потерял сознание!..
35 
