29 
– Знаешь, как я познакомился с женой?
«Что за странный вопрос?» – подумал Кольм.
– Она привезла брата вождя Рамзи Синклера к нему домой, – ответил он.
– Все верно. Мальчишке было пять или шесть лет от роду. Один из воинов клана решил, что он должен стать вождем вместо Рамзи. Он намеревался использовать парня, чтобы выманить Рамзи в чистое поле и там убить.
– Почему вдруг ты вспомнил об этом сейчас?
– Быть может, Лайама использовали с той же целью. Чтобы выманить тебя.
– Не исключено. Уже дважды за последний месяц мои воины из охраны Лайама попали в засаду.
– Кого-нибудь убили?
Макхью обиделся.
– Конечно, нет. Мои воины всегда готовы к неожиданностям.
– А нападавшие?
– К несчастью, я не успел спросить, кто их послал, ни один из них не остался в живых. Но горцами они не были.
– Бродяги? Хотели украсть, что плохо лежит?
Кольм покачал головой:
– Ты же слышал, что говорил Лайам. Был приказ убить столько Макхью, сколько получится. Бродяги и изгои не были бы так организованны. Они воруют и разбегаются в разные стороны, словно крысы.
– Истинно так, – сказал Бродик. – Брат Рамзи был мальчишкой, а Лайам взрослый мужчина. Он ведь почти одного с тобой возраста, верно?
– На пять лет моложе, но все равно уже не юнец.
– Тогда почему он не был готов к неожиданностям?
– Это я спрошу у него, когда он поправится. Его тренировали не хуже остальных.
– Выходит, тот, кто стоит за этими нападениями, хочет избавиться от всех Макхью?
– Похоже на то.
– Финнис-Флэт, вот причина этих нападений.
– Да, – сказал Кольм. – За всем этим стоит Макенна. Уверен.
– Но у тебя нет доказательств.
– Макенна алчный. Хочет присвоить всю землю себе. Но я не позволю ему. Не потерплю чужаков на своей территории. Долина всегда была общими пахотными землями и нейтральными территориями между нами и кланом Макенна.
– Эти земли наш король подарил королю Иоанну много лет назад. А тот, в свою очередь, передал их женщине, которую Монро должен был взять в жены. Финнис-Флэт была ее приданым.
– Я знаю.
– Да, но, помимо этого, женщина, о которой идет речь, член семьи моей жены. Ее отец – барон Джеффри из Уэллингшира.
– И как ты терпишь свою английскую родню?
– С трудом. Но куда деваться? Я стал терпимее. Если помнишь, моя жена тоже была англичанкой.
– Это меня не касается.
– А ты потерпишь Монро на своей скале?
– А ты? – спросил Кольм. – Ведь клан Бьюкененов примыкает к границам Финнис-Флэт с запада.
– Да, но между нами будет лес.
– У меня нет претензий к Монро. Если их вождь не будет мешать нам засевать северный конец долины, я не стану возражать против его присутствия.
Они поднялись на холм перед монастырем и стали смотреть на шатры, расположенные к югу.
– Это палатки англичан, – сказал Бродик.
– Они не могли приехать на свадьбу Монро, если, конечно, их не пригласили твои английские родственники.
– Не в таком количестве, – ответил Бродик. – И Монро они здесь точно не нужны. Нет, должно быть, в аббатстве какие-то новые торжества.
Спустившись с холма, они передали поводья Брейдену и Дилану.
– Будь начеку, – предупредил Кольм, когда они подошли к воротам.
– Я всегда начеку, – заверил его Бродик. Он позвонил в колокол. Вскоре монах открыл им тяжелую деревянную дверь.
Настоятель, который, судя по огромному животу, никогда не пропускал трапезу, пригласил их войти.
– Вы пришли, чтобы выразить свои соболезнования? – Вожди не успели ответить, поскольку настоятель продолжил: – Вы, наверное, расстроились, что не успели на отпевание, но погода такая теплая, что нам пришлось торопиться, чтобы семья могла забрать покойного домой и предать земле. Вы, видимо, хотели пообщаться с родственниками усопшего? Но они, к сожалению, уже уехали. Если желаете, провожу вас в часовню, чтобы вы помолились за душу покойника.
Кольм и Бродик переглянулись. Кольм повернулся к настоятелю и заговорил с ним, не делая никаких скидок на то, что тот слуга Господа:
– О чем вы говорите, черт возьми?
Настоятель отшатнулся и погладил себя по животу. В монастыре жизнь была размеренной, а в последние дни ему пришлось изрядно понервничать.
– Так вы не знаете… А я решил… Вождь Монро… – Заметив сердитый взгляд Макхью, настоятель заговорил быстрее: – Он мертв. Разве не поэтому вы здесь?
– Монро умер? – Слова монаха ошеломили Бродика.
29 
