очень нудно 
88 
– Я ничего не могу поделать, – прошептала Кристина в промежутке между всхлипами. – Мне так с тобой хорошо!
Лайон снова поцеловал ее.
– Ты говоришь так, словно признаешься в страшном грехе. Разве это так ужасно – испытывать наслаждение?
– Нет.
– Я люблю тебя. И со временем ты тоже скажешь мне эти слова. Тебе известно, что ты очень упрямая?
– Ты любишь не меня, – прошептала Кристина. – Ты любишь…
Рукой он закрыл ей рот.
– Если ты скажешь мне, что я люблю принцессу, я…
– Что тогда? – спросила Кристина, когда он убрал руку.
– Буду недоволен, – заявил Лайон, ухмыльнувшись.
Кристина улыбнулась. Лайон перекатился на бок и притянул ее к себе.
– Лайон?
– Да?
– Я всегда буду чувствовать себя в эти минуты так, словно моя душа сливается с твоей?
– Надеюсь, – ответил Лайон. – Очень мало кому удается испытать то, что мы…
– Это судьба, – провозгласила Кристина, вытерев слезы тыльной стороной ладони. – Если хочешь, можешь смеяться надо мной, но нам свыше предназначено быть вместе. И кроме того, ни одна другая женщина не взяла бы тебя. Лайон хмыкнул:
– Неужели?
– О да. Ты же негодяй. Ведь чтобы добиться своего, ты разрушил мою репутацию.
– Но ведь тебя не беспокоит, что о тебе говорят другие, разве не так?
– Иногда беспокоит, – призналась она. – Это прискорбная черта, да? Меня, например, волнует, что ты обо мне думаешь.
– Я рад.
Вздохнув, Кристина закрыла глаза. Последнее, что она помнила, – то, как Лайон накрыл их одеялом.
Свернувшись клубочком, Кристина прижалась к Лайону, напоминая ему довольного котенка. Он знал, что очень долго не сможет заснуть, и знакомое напряжение вновь овладело им. Кошмары, несомненно, вновь посетят его. Два последних года без них не обходилась ни одна ночь. Но тревожился он, конечно, о Кристине. Он не хотел ее испугать. Нет, он знал, что ему придется спуститься вниз и встретиться со своим прошлым в тиши библиотеки.
На минуту он закрыл глаза, стремясь еще немного насладиться теплотой ее тела.
Это было все, о чем он успел подумать до рассвета.
Глава 11
"Путь в колонии был очень тяжелым. Зимний океан бушевал. Огромные волны захлестывали корабль. Отвратительная погода вынуждала меня проводить почти все время в каюте. Я привязывалась к кровати веревкой, которую дал мне капитан. Если бы не эта предосторожность, меня бы бросало из одного конца каюты в другой.
По утрам меня больше не мучила тошнота, и сердце мое уже тянулось к тебе, Кристина. Я даже думала, что в колониях смогу начать новую жизнь.
Я чувствовала себя в такой безопасности, ощущала такую свободу! Ведь вскоре целый океан должен был лечь между мной и Эдвардом. Понимаешь, Кристина, я не предполагала, что он может последовать за мной".
Запись в дневнике
3 октября 1795 года
Когда Лайон проснулся, утреннее солнце уже залило своими лучами спальню. Изумление – такой была первая реакция Лайона. Ведь впервые за два с лишним года он проспал всю ночь. Однако приятное расположение духа вскоре испарилось. Лайон повернулся, чтобы обнять жену, и обнаружил, что ее нет рядом.
Он резко вскочил с постели и тут же поблагодарил Бога и свою быструю реакцию: еще бы чуть-чуть – и он наступил бы на Кристину.
Она, очевидно, упала с кровати, но сон ее, видимо, был так глубок, что она не проснулась, а так и осталась спать на полу.
Лайон склонился над Кристиной. Он, наверное, тоже спал сном праведника, раз не слышал ее падения. Она утащила за собой одно из одеял и, устроившись довольно уютно, дышала глубоко и ровно.
Лайон осторожно взял ее на руки. Она инстинктивно прижалась к его груди.
Она доверяет мне, когда спит, подумал Лайон улыбаясь.
Лайон долго стоял так, наслаждаясь ощущением покоя и безмятежности, потом осторожно положил Кристину на кровать. Она дышала все так же глубоко, и он решил, что не разбудил ее, но, когда он попытался освободиться от ее рук, она вдруг открыла глаза и улыбнулась.
Он улыбнулся ей в ответ слегка застенчиво: она так смотрела на него, что ему показалось, будто его застали за чем-то запретным.
– Ты упала с кровати, любимая, – сказал он.
Она сочла его слова чрезвычайно забавными. Он спросил, что ее так развеселило, но Кристина, только покачала головой и сказала, что он все равно не поймет. И еще она спросила, почему бы ему вновь не заняться с ней любовью и не перестать смотреть на нее так сурово.
88 
