ФОМА АКВИНСКИЙ

(1225 или 1226–1274)

Философ и теолог, систематизатор схоластики на базе христианского аристотелизма; доминиканец. Сформулировал пять доказательств бытия Бога. Первый проводит четкую границу между верой и знанием. Основные сочинения: «Сумма теологии», «Сумма против язычников». Учение Фомы Аквинского лежит в основе томизма и неотомизма.

Родиной Фомы была Италия. Родился он в конце 1225 или в начале 1226 года в замке Роккасекка, близ Аквино (отсюда — Акви-нат), в королевстве Неаполитанском. Отец Фомы и еще семи сыновей, граф Ландольф, находившийся в родстве с Гогенштауфенами, был феодалом и в качестве рыцаря, принадлежавшего к близкому окружению Фридриха II, принимал участие в разрушении известного монастыря бенедиктинцев в Монте Кассино. Мать Фомы, Теодора, происходила из богатого неаполитанского рода. Фома с самого раннего детства питал непонятное отвращение к рыцарским забавам. Мальчик он был тихий, толстый, серьезный и на редкость молчаливый, зато уж если открывал рот, прямо спрашивал учителя. «А что такое Бог?» Мы не знаем, что отвечал учитель, вернее всего, мальчик искал ответа сам. Конечно, такой человек годился только для церкви, особенно — для монастыря.

На пятом году жизни Фому определяют учиться в монастырь бенедиктинцев в Монте Кассино, где он проводит около девяти лет, проходя классическую школу tuvium, из которой выносит прекрасное знание латинского языка. В связи с изгнанием бенедиктинцев из Монте Кассино Фридрихом II Фома в 1239 году возвращается в родной дом, сняв монашескую рясу. Осенью того же года он отправляется в Неаполь, где обучается в университете под руководством наставников Мартина и Петра Ирландского. Все шло к тому, что Фома пострижется — вроде бы он этого и сам хотел, — а со временем станет настоятелем. И тут случилась странная вещь. В 1244 году Фома принимает решение вступить в орден доминиканцев, отказавшись тем самым от должности аббата Монте Кассино. Насколько можно судить по довольно скудным и спорным сведениям, юный Фома пошел к отцу и спокойно сказал, что уже стал монахом нового, доминиканского ордена.

Это решение вызвало протест семьи. Не так просто проследить, как развивалась семейная ссора и как разбилась она об упорство молодого монаха. По одним источникам, мать противилась недолго и заняла его сторону. Но правители Европы, почти все — его родня, были очень им недовольны, попросили даже папу вмешаться и одно время надеялись, что Фома будет носить одежду доминиканца в бенедиктинском монастыре Монте Кассино. Многим это показалось очень тактичным компромиссом, но иного мнения придерживался Фома. Он резко ответил, что хочет быть нищим не на карнавале, а в нищенствующем ордене, и дипломатичное предложение провалилось.

Приняв постриг, он несколько месяцев жил в монастыре в Неаполе, откуда генерал ордена доминиканцев Иоанн Тевтонский забрал его с собой в Болонью, куда он отправился на капитул. Глава доминиканцев, вероятно, знал о попытках удержать Фому и понимал, как трудно бороться с его родными. Вместе с другими доминиканцами он отправил Фому в Парижский университет, являвшийся тогда центром католической мысли. Даже в первом шаге бродячего учителя наций было что-то пророческое, ибо Париж стал целью его духовного пути, там защищал он миноритов и Аристотеля. Но едва монахи дошли до источника у поворота дороги, севернее Рима, на них напала целая кавалькада. Всадники схватили Фому, связали и увезли, хотя были они не разбойники, а его чрезмерно взволнованные братья, которые служили в то время в императорской армии в Ломбардии.

Захваченный в плен, Фома был возвращен в отцовский замок в Роккасекка и здесь заключен в башню, в которой находился более года. В дальнейшем семья, не пренебрегая никакими средствами, пыталась заставить сына отказаться от принятого решения. Заточению Фома подчинился со всем спокойствием, видимо, ему было не так важно, где размышлять — в башне или в келье. Только один раз он вышел из себя, ни раньше, ни позже он так не гневался. Есть сведения о том, что братья Фомы, желая совратить его с избранного пути, провели в принадлежавшую ему комнату красивую куртизанку, полагая, что он подвергнется искушению или будет скомпрометирован. Фома впал в неистовство, выхватил из камина тлеющее полено и стал им размахивать, угрожая поджечь замок. Перепуганная девица закричала и выбежала из комнаты. Он мог поджечь дом, но только с грохотом захлопнул дверь и, дважды ударив головней, начертал на ней большой крест. Успокоившись, он бросил горящее полено в огонь.

  106