60 
Насчёт выплеснутого в публику стакана горячего чаю Лифшиц, безусловно, солгал ради красного словца. За такое «художество» тотчас последовала бы расплата. А всё завершилось рукоплесканиями, а не рукоприкладством. Даже кто-то из выступавших (по Лифшицу — Кручёных) огорчился, ибо «сладострастно жаждал быть освистанным».
Алексей Елисеевич в своих неопубликованных воспоминаниях пояснил происходившее вполне резонно: «Конечно, мы били на определённую реакцию аудитории. Мы старались запомниться слушателям».
Поэт Вадим Шершеневич писал (приблизительно в 1935 году):
«Примечательной фигурой в ватаге первых футуристов был Кручёных.
Как странна судьба человека! Кручёных, который отрицал долго и упорно прошлую культуру, отрицал её не тактически, а всем существом, теперь усиленный библиофил. Всегда в его портфеле редкие книги.
Маленький человек с украинским акцентом, Кручёных был всегда очень трезв в жизни и сумасшедш в стихах. Он создал целую теорию заумного языка. Осуществлял её неуклонно и занятно.
Кручёных был крайним „левым флангом“ футуризма. Был неистощим на книги… Это поэт и критик, вернее, публицист, весь жар которого немного остынет, если его писания собрать в толстый том. Книги Кручёных должны быть маленькими, так как каждая из них написана одним росчерком пера.
Говорят, что во время империалистической войны, не желая быть мобилизованным. Кручёных пару лет провёл в вагоне железных дорог, не желая нигде осесть.
В поэзии Кручёных фигура занятная и недостаточно освоенная».
Что значит «недостаточно освоенная»? Можно ли вообще осваивать А. Кручёных? Кому? Зачем? Как?
На эти вопросы ответило время. Вот небольшой сборник «Трое»: В. Хлебников, А. Кручёных, Е. Гуро, оформление К. Малевича. Из них два имени сохранились (Хлебников, Малевич), а два оставшихся известны лишь узкому кругу специалистов. Так распорядилась судьба.
М. М. Зощенко
К известному ленинградскому врачу явился пациент с жалобой на отсутствие аппетита, апатию, приступы безотчётной тоски, меланхолии. Врач, не обнаружив у него признаков психической болезни и узнав, что химические лекарства не помогают, посоветовал:
— Рекомендую три раза в день, перед завтраком, обедом и ужином читать по одному рассказу Михаила Зощенко.
— Увы, мне это не поможет, — ответил пациент. — Я и есть Зощенко.
Этот анекдот похож на правду. Действительно, у замечательного писателя, которого публика воспринимала как весельчака и смехотворца, со временем стали проявляться признаки нервного расстройства.
«Чем ближе я знакомился с Михаилом Михайловичем, — вспоминал Е. Л. Шварц, — тем больше уважал его, но вместе с тем отчётливо видел в нём нечто неожиданное, даже чудаческое. Рассуждения его очень уж не походили на сочинения. В них начисто отсутствовало чувство юмора. Они отвечали строгой и суровой, и, как бы точнее сказать, болезненной стороне его существа».
О преодолении своего недуга Зощенко написал в оригинальном научно-художественном исследовании «Перед восходом солнца» (подзаголовком могло бы стать признание автора: «Как я избавился от многих ненужных огорчений и стал счастливым»). Оно было опубликовано в журнале «Звезда» в 1943 году и заслуживает внимания, потому что явилось оригинальным даже для этого оригинального писателя.
Зощенко признался, что ещё с юности испытывал приступы хандры и тоски («Я был несчастен, не зная почему»). В Первую мировую войну на фронте он почувствовал облегчение, но затем душевный недуг стал накатываться с новой силой. По совету врачей писатель лечился пилюлями, водами, разными процедурами. Не помогли курорты и санатории. Причина болезни крылась в каких-то событиях собственной жизни. Михаил Михайлович вспоминал случаи, вызвавшие у него сильные переживания. Но пёстрая мозаика историй не складывалась в единую картину.
Обратившись к трудам учёных, он пытался понять тайны глубин сознания, куда не проникает свет разума. Узнал, что существует рефлекс — «своеобразный ответ организма на любое раздражение, которое ребёнок получает извне. Эта реакция, этот ответ и является защитой организма от опасностей… Стало быть, не хаос, а строжайший порядок, освящённый тысячелетиями, охраняет маленькое существо».
От первого знакомства с окружающим миром, когда у ребёнка складываются и закрепляются рефлекторные связи, во многом зависят особенности психики взрослого человека. А проникнуть в далёкий забытый мир детства помогают сновидения.
60 
