очень нудно 
39 
– Не легко, – она помолчала и продолжила медленно, словно пробуя слова на вкус: – Я не могла избавиться от боли, и маг… Сделал для меня порошок…
– На основе «росы», разумеется! – кивнул я.
– Очень может быть, – согласилась эльфка. – Только не скажу, какой именно. Просто не знаю. Я… забывалась. Я отпускала себя, и освобождавшееся место занимал кто-то… чужой. Грубый. Мерзкий. Беспощадный. Бесчувственный. Я видела эту тварь, дышала вместе с ней, но… не могла противиться. Да и не хотела. Нанюхавшись порошка, я забывала о ребёнке, забывала о той боли, которая терзала сердце… И не желала вспоминать.
Ай-вэй, дорогуша! Чужой… Ишь, чего придумала! Зелье мага открывало двери Тёмного Храма твоей души, выпуская то, что обычно прячется во мраке. Не понравилась встреча со своей тёмной половинкой? То-то! Хорошо ещё, что ты не осознала, насколько этот «чужой» неразрывно с тобой связан… Вот когда поймёшь, ужаснёшься по-настоящему – как ужаснулся в своё время я.
– Сколько же всё это продолжалось?
– Год. Может, два. Не знаю… Время меня не волновало. Я металась от одной мерзости к другой, пока… Пока не столкнулась с тобой.
– Хм… – я невольно напрягся. Ну вот, опять ожидается гимн чудесному избавлению!
– Как тебе удалось сделать то, перед чем оказались бессильны лучшие маги? – бирюза взгляда настойчивой кошкой ткнулась в моё лицо.
– Я ничего не делал.
– Но…
– Клянусь, я даже не мыслил что-либо делать! Если честно: в тот момент я был до смерти напуган… – признаюсь, скрепя сердце.
Эльфка рассеянно нахмурилась.
– И всё же, что-то было… Но что? Никаких чар… Ты до меня даже не дотрагивался… Я только…
Ай-вэй, сейчас она догадается… Я вжался в лавку.
– На твоей щеке выступила кровь, и я… лизнула…
Ваш покорный слуга сидел ни жив, ни мёртв, но изо всех старался выглядеть спокойно-безразличным. Только бы она не начала расспрашивать… Придётся много лгать, а это так неприятно, так… недостойно…
Но эльфка так и не начала задавать вопросы. Напротив, она о чём-то задумалась. Очень и очень глубоко задумалась. А когда бирюзовый взгляд вновь прояснился, я увидел в его глубине то, чего больше всего боялся. Сверкающий след встречи с мечтой.
– Твоя кровь сотворила настоящее чудо… – голос эльфки дрогнул от плохо скрываемого волнения. – Исполнила самое сильное и самое заветное желание… Есть одна старая легенда, в которой упоминается нечто похожее…
– Вы верите легендам? Зря: во многих из них нет и слова правды! – язвлю, но эльфка не обращает никакого внимания на мою попытку разрушить хрустальный замок грёз.
– Эта легенда всегда меня зачаровывала, – на лице женщины не было и тени улыбки. – А теперь… Теперь я в неё верю. И понимаю, что означают слова: «простота бесценного дара»… В самом деле, как просто… Нужно только повстречать на своём пути…
Я вскочил, перегнулся через стол и накрыл её губы своей ладонью:
– Давайте оставим в покое легенды и их героев! Всё не так, как Вам кажется!
– Но в главном я, похоже, не ошиблась, – глаза засияли ещё ярче. – И если ради этого мне суждено было оказаться на краю бездны, я… Я благодарю свою судьбу!
Опускаюсь на лавку и страдальчески возвожу очи к потолку:
– Я же прошу: забудьте…
– Это невозможно, – качнула головой эльфка.
– Ну, хоть молчите! Это Вам по силам?
– Если ты желаешь… Но почему?
– Я так хочу! Достаточно причин?
Она пожала плечами. Усмехнулась.
– Может быть, ты, в свою очередь, тоже кое-что сделаешь?
– А именно? – насторожился я.
– Перестанешь обращаться ко мне на «Вы»! Кэла ты, почему-то, таким вежливым обхождением не баловал!
– Кэл… Во-первых, он – мужчина. А во-вторых… Вас же двое, – бесхитростно пояснил своё поведение ваш покорный слуга.
Несколько вдохов эльфка смотрела на меня удивлённо расширенными глазами, потом не выдержала и расхохоталась:
– Двое… Духи Вечного Леса… А ведь, и правда…
– Вообще-то, я не шутил, – хмурюсь.
– Даааа… – простонала женщина. – Но шутка удалась!
– Рад, что повеселил… тебя. Кстати, раз уж ты назвала меня своим resayi… Как мне-то тебя величать, дитя моё? – я поставил локти на стол и опустил подбородок на сплетённые пальцы.
Эльфка зашлась в новом приступе хохота. Того и гляди, весь дом сбежится: ещё решат, что женщине плохо…
– И?
39 
