очень нудно 
42 
Первой в зал, между услужливо раздвинутыми кем-то занавесями прошла женщина. Невысокого роста, пухленькая, с кудрявыми белокурыми волосами, уложенными в высокую причёску. По первому впечатлению — лет восемнадцать. Я хотел было рассердиться на heve Майса, уверявшего меня в совершеннолетии искомых персон, но потом, присмотревшись к походке, понял: хозяин «Перевала» не врал. У совсем молодой девушки не может ещё быть столь плавных движений на таких высоких каблуках. В самом деле, юные модницы словно пользуются ходулями, и только взрослая, хорошо изучившая своё тело женщина способна казаться одновременно уверенно стоящей на земле и парящей в воздухе: убедился на примере Локки, которая, отличаясь немалыми объёмами тела, ухитряется прямо-таки порхать, как только наденет туфли с тонкими и высокими каблуками.
Круглые покатые плечи оголены, но вряд ли с расчётом произвести впечатление на противников-собеседников: тёмно-серые глаза вошедшей смотрят устало, с полным отсутствием любопытства, словно она пришла не ради удовольствия, а повинуясь приказу. Пришла, чтобы просто выполнить долг... Платье сшито из шерстяной ткани, но блестит подобно шёлку. Нитка крупного жемчуга на шее: за такой на улице могут и покалечить. Богатая и смелая особа. Кто же составит ей компанию?
О, это совсем другой разлив! На две головы выше и вдвое шире, смуглый, чёрноволосый, с весело блестящими карими глазами. Правда, волосы кажутся сальными, полурасстегнутый камзол открывает полотно рубашки, испачканное пятнами всех оттенков красного и розового вина, да и сам вошедший явно навеселе. Попытался ущипнуть блондинку, за что получил тычок веером под рёбра, благо для этого оскорблённой hevary не нужно было ни поднимать, ни опускать руку. Последовали шумные извинения, не принятые, но и не отвергнутые: женщина только досадливо сморщилась и продолжила свой путь. Весельчак двинулся следом за ней, освобождая место для последнего персонажа пьесы.
Болезненно-чахлое создание с увеличительными стёклами в тонкой оправе на длинном носу. Волосы тонкие, прилизанные и гораздо лучше смотрелись бы коротко постриженными, а не рыжеватыми соплями стекающим на плечи. Тощие плечи укутаны в плед. Он что, мёрзнет? Должно быть, лихорадка... Ну, точно! Третий из вошедших оглушительно чихнул и тут же принялся извиняться: исключительно перед окружающими, а не перед своими спутниками, которым, похоже, было совершенно всё равно.
Занятная троица. Находящиеся в зале игроки, впрочем, сочли её вполне подходящей для принятия в общество и, вежливо кивнув, вернулись к своим делам, а подскочивший невесть откуда heve Майс подобострастно повёл вновь прибывших на выбранное место.
Первым за стол плюхнулся чернявый весельчак. Блондинка изобразила на своём лице гримаску, сделавшую бы честь любой придворной актрисе, выступающей в роли благородной дамы, которой в силу необходимости пришлось снизойти до простых смертных. Не помогло: пьяница только расплылся в широкой улыбке и похлопал по своему колену.
— Иди ко мне, моя непримиримая! Нам будет хорошо!
— Хорошо будет только мне и только, когда увижу тебя в могиле, Вехан.
— Ай, какая же ты строгая, моя пышечка... Ну ничего, дядя Вехан не сердится на маленькую и глупенькую Милл. Иди сюда, у меня колени большие, для тебя подойдут!
Блондинка посчитала ненужным продолжать беседу в том же духе и села на подставленный тщедушным спутником стул. Поскольку при этом парень намеревался ещё и не уронить плед, получился почти акробатический номер: честно говоря, я думал, что шерстяная ткань всё же коснётся пола, но даже бахрома приблизилась к паркету не более чем на ширину ладони.
— Спасибо, Слат. Ты — единственный настоящий кавалер среди этих мужланов, — милостиво оценила его усилия женщина.
Рыжеволосый кивнул, но на резко очерченном лице не отразилось полагающихся случаю чувств, словно подобные похвалы парень получал по сто раз на дню.
Наконец, все расселись за столом и выжидательно уставились друг на друга. Первым молчание нарушил весельчак:
— Чем займёмся?
— Может быть, сразу приступим к делу? — Предложила блондинка.
Тщедушный возразил:
— В первый же день? Это противоречит традиции. Мы же только приехали. Сразу, с дороги, браться за дела? Решительно возражаю.
— И я, и я! — Поддакнул Вехан.
— Свинья, — процедила сквозь зубы женщина.
— Ах, Милл, из твоих уст я готов слышать, что угодно!
42 
