Глава 1

Вечер обещал быть просто восхитительным. По дороге домой я зашла в кондитерскую, где купила плитку шоколада, пару пирожных с кремом и пачку ароматного фруктового чая. Сейчас быстренько переоденусь, заварю чай и поставлю в видеомагнитофон новую мелодраму. «Обольетесь слезами», — презрительно сказал парнишка в видеопрокате, вручая мне кассету, сам он явно предпочитал крутые боевики. Господи, какое счастье сидеть в пижаме на постели, лопать пирожные и наслаждаться прекрасной историей любви! Совершенно не понимаю тех женщин, которые вместо этих невинных радостей отправляются на фитнес и измываются над своим телом, пытаясь довести его до совершенства.

Ну кто, скажите на милость, кто решил, что пресловутые 90–60—90 — это и есть совершенство? Модельеры? Журналисты, пишущие на тему моды? Режиссеры? Да встретить среди них мужчину традиционной сексуальной ориентации — такая же удача, как увидеть розового слона! Получается, что жалкая кучка людей весьма сомнительных личностных достоинств решает за всех женщин мира, к чему им надо стремиться. А я вот не хочу! Не хочу и не буду сгонять лишние килограммы, которых у меня, как гласит формула в последнем «Космополитене», почти что тридцать! Тем более что я абсолютно уверена: лет эдак через десять, когда рождаемость в европейских странах окончательно сойдет на нет, все забьют тревогу — и идеал материнства, женщина пышных рубенсовских (и моих, моих!) форм, опять войдет в моду. А я к тому времени ценой жутких издевательств над собой превращусь в тощую самку с голодными глазами. Придется срочно налегать на тортики и сгущенное молоко, чтобы опять соответствовать модному идеалу. Ну не глупо ли выйдет? Конечно, глупо! Так что уж лучше не поддаваться на провокации и уже сейчас получать удовольствие от поедания этих самых тортиков.

Не успела я поудобнее устроиться перед телевизором и протянуть руку к пирожному, как раздался телефонный звонок. Первая мысль, пришедшая мне в голову, — не брать трубку. Но, вспомнив сегодняшний день, я тут же одернула себя: а вдруг это уже он? Красавец мужчина, как я его мысленно окрестила.

Телефон продолжал трезвонить, и, вздохнув, я взяла трубку:

— Алло? — Интонация получилась правильная. Не измученная жизнью трудовая лошадка, а обеспеченная и уверенная в себе особа, пусть и временно находящаяся в стесненных обстоятельствах.

— Здравствуйте! — Бодрый женский голос меня несколько разочаровал. — Вас беспокоит маркетинговый центр «Общественное мнение». Компьютер выбрал ваш номер телефона для участия в соцопросе. У вас найдется время? Ну пожалуйста! — умоляюще добавила девушка.

Бедняжка, пожалела я ее, ну и работа, не позавидуешь. Целыми днями вот так звонить, упрашивать. Представляю, что это такое, сама когда-то анкетировала покупателей в супермаркете. Кстати, ничего, кроме лишних комплексов, я тогда не заработала.

— Это надолго?

— Не более десяти минут.

— Давайте, — великодушно согласилась я, поудобнее зарываясь в диванные подушки.

— Опрос проводится с целью узнать мнение москвичей о работе городских властей, — официальным голосом начала девушка, видимо, она читала по бумажке. — Вы ведь москвичка?

— Да, — не моргнув глазом соврала я. Зачем разочаровывать бедную девушку тем, что у меня подмосковная прописка? Вернее, регистрация — новое слово, которое нам пытаются привить, но, по сути, оно ничего не меняет.

— Сколько лет вы живете в этом районе?

— Дайте-ка вспомнить… почти четыре года.

Тут я ничуть не покривила душой. Действительно, столько лет назад семья моего дяди Юры выиграла в американскую лотерею «Грин кард», получила заветную карточку, которая оказалась почему-то не зеленого, а розового цвета, и укатила в США. А меня временно пустили пожить в освободившуюся квартиру. Правда, есть все основания предполагать, что это временное пользование уже стало практически вечным — в «трудовом лагере усиленного питания», как наши эмигранты называют Америку, родственники неплохо обустроились и возвращаться не собираются.

— Ваш возраст?

— Двадцать восемь лет.

  1