очень нудно 
21 
— Вперед, мальчики. Поехали!
Поначалу казалось, развеселить Тодда — дело нетрудное. Когда доехали до зеленовато-голубых волн залива, он уже весело смеялся. Инид и Ронни тут же объявили: «Водяная война!» — и принялись брызгать на Тодда со всех сторон. Потом качались на волнах, ныряли. Когда, наконец, дрожа от холода, вылезли на берег, у всех было отличное настроение. По крайней мере, до тех пор, пока Ронни, сев на плед, который захватила с собой Инид, и скрестив ноги, не спросил:
— Ну и что ты думаешь про Лиз Уэйкфилд и Рика Эндовера?
Тодд выпрямился и горько усмехнулся.
— Я слышал, что о них говорят, — сказал он едва слышно. Вид у него был самый несчастный.
Инид выразительно взглянула на Ронни: нельзя же быть таким безмозглым. Но тот, кажется, ничего не понял.
— Этот парень — такая скотина! Я не могу больше ей верить, — добавил Ронни, не сознавая, что сыплет соль на раны.
— Нет, подождите, — сказала Инид. — Конечно, мы все слышали…
— Вот видишь! — прервал ее Ронни. — Даже лучшая подруга Лиз…
— Нет, нет! — запротестовала Инид. — То, что мы слышали, — сплетни, это все не правда. Я знаю, я спрашивала Лиз.
— Ну и что же сделала бедняжка Лиз? — насмешливо спросил Ронни. — Разрыдалась?
Инид очень не нравилось его отношение к этой истории.
— Нет, не разрыдалась, — ответила она. — А возмутилась и никак не могла понять, кому понадобилось распускать о ней такие слухи. Она утверждает, что ничего этого не было.
— И ты ей поверила? — удивился Ронни.
— Естественно, поверила! — запальчиво воскликнула Инид. — Мне бы она не стала врать. Она моя лучшая подруга!
Компания сидела на пледе под жаркими лучами солнца. Наступило неловкое молчание. Инид пересыпала песок из руки в руку, и он сыпался у нее между плотно сжатыми пальцами.
— Я знаю Лиз лучше других. И не могу себе представить, чтобы она пошла куда-нибудь с Риком Эндовером — тем более в бар «Келли».
— Иногда человек оказывается не тем, кем выглядит, — резко сказал Ронни. Тодд кивнул, соглашаясь:
— Да, это так. То есть я только теперь начинаю это понимать.
Инид не поверила собственным ушам.
— Я уверена, у этой истории есть какое-то объяснение. Слухи для меня ничего не значат. Тем более что Лиз все отрицает.
В карих глазах Тодда появилось печальное, отсутствующее выражение.
— Наверное, у каждого человека есть предел доверию, — сказал он. — Сколько же можно продолжать верить?
— Если ты друг, — сказала Инид, — нужно верить всегда.
Тодд не отрывал глаз от песка. Инид в отчаянии обратилась к Ронни.
— Люди, бывает, совершают ошибки, а потом искренне раскаиваются. — Слова ее текли медленно, из самого сердца. — Разве они не заслуживают прощения?
Ронни подумал немного, бросая в песок камушки. Наконец покачал головой и сказал:
— Некоторые вещи простить нельзя. Слова Ронни потрясли Инид. Его характер открылся ей с неожиданной стороны; выходит, он может быть жестким, неприступным, не умеющим прощать. И ей стало страшно.
— Откуда ты узнал о Лиз? — Тодд спросил Ронни.
— Я слышал об этом по крайней мере от троих, — ответил Ронни. — Ее видели, когда она выходила из патрульной машины, и слышали, как она обещала никогда больше не ходить в «Келли», особенно с Риком.
— Ну что ж, все ясно, — сказал Тодд. В его голосе звучала горькая решимость:. — И нечего тут рассусоливать, все так и было: Лиз ходила туда с Риком, и сколько бы она ни пыталась это отрицать, факт остается фактом.
— А я не верю, что она там была! — воскликнула Инид. — Ну, допустим, была. Если ты настоящий друг, разве ты не должен простить? — Этот вопрос был обращен к Ронни, она умоляла его сказать «да». Но ответил Тодд.
— Я не знаю, — сказал он. — Я правда не знаю.
— А я знаю, — твердо сказал Ронни. — Если бы моя девушка так поступила, я бы перестал с ней разговаривать.
Хотя день был теплым, Инид вдруг стало холодно, она натянула на себя майку. И приняла решение. Ронни никогда не узнает про ту историю. Никогда. Она никогда не скажет ему, что после того жуткого происшествия она несколько дней провела в тюрьме. Думая о своем, Инид на какое-то время забыла про Элизабет.
Глава 9
Было утро одного из тех дней, когда Элизабет казалось, что в прежней жизни ее сестра была птицей. За завтраком она без умолку чирикала.
— Ну что, говорила я тебе, трусиха несчастная, что скоро об этом и думать забудут? — заливалась Джессика, уплетая рисовые хлопья. — Никто в школе больше и не вспоминает про тебя с Риком.
21 
