очень нудно 
85 
- Махинации Джеггета - одно дело, моя вина - совсем другое. Я никогда не должна была покидать его. Он сошел с ума от горя.
- Потому что он любит тебя?
- О, нет, потому, что была уязвлена его гордость. Сейчас он находит утешение в религиозной мании.
- Ты предлагаешь ему остаться с ним.
- Я знаю. Я полагаю, вред причинен. Хотя у меня остается долг по отношению к нему, возможно, сейчас особенно.
- Да.
Они начали подниматься над городом. Снова между ними возникло молчание. Он попытался нарушить его.
- Ты была права, Амелия. Я видел Браннарта. Он замышляет что-то вместе с Латами.
Но она не ответила. Вместо этого она заплакала. Когда он пододвинулся к ней, чтобы утешить, она высвободилась из его рук.
- Амелия?
Она продолжала всхлипывать, пока не показалось место их вечеринки. Там все еще были гости, Джерек видел их, но немного. Железной Орхидеи было недостаточно, чтобы удержать их - они хотели Амелию.
- Мы присоединимся к нашим гостям?
Она покачала головой. Джерек повернул локомотив к черепичной крыше их дома, видимого за кипарисами и тополями. Он приземлился на лужайке, и она немедленно направилась к дому. Все еще всхлипывая, она взбежала по лестнице в свои апартаменты. Джерек услышал как закрылись двери. Он сел у подножия лестницы, размышляя над природой этого нового всепоглощающего чувства отчаяния, которое угрожало отнять у него способность двигаться, но никаких мыслей не приходило в голову. Он был ранен, узнал жалость к себе, горевал вместе с ней, и он, который всегда выражал себя в терминах действия (ее желание всегда было командой для него, даже когда он случайно неправильно истолковал его), не мог ничего придумать, ни малейшего жеста, который принес бы ей удовольствие и облегчил бы их страдания.
Спустя некоторое время он медленно отправился в постель.
Снаружи за домом, огромные реки крови все еще падали с необузданной силой с черных утесов, наполняя бурлящее озеро, где плавали таинственные чудовища и обсидиановые острова с темной сочной листвой, шуршащей на горячем приятном ветру.
25. ПРИЗЫВ ДОЛГА
В первый раз в своей длинной жизни Джерек Корнелиан, чье тело всегда могло быть модифицировано, чтобы не нуждаться во сне, познал бессонницу. Он хотел только забвения, но оно не приходило. Мысль за мыслью проносились в его голове, и каждая никуда не вела. Он подумал, не поискать ли Джеггета, хотя что-то остановило его. Это была Амелия, только Амелия единственная компания которую он хотел, и хотя (он должен был признать себе здесь, в темноте) в настоящее время он боялся ее. В своем уме он сделал шаг вперед, чтобы немедленно после этого отступить назад-вперед, назад, - жуткий танец нерешительности, приведший к его первому ощущению самоотвращения. Он всегда следовал своим импульсам, без всякого предположения, вопроса, без грамма стеснительности, как поступали все в Конце Времени. Но теперь он, казалось, имел два импульса, он был пойман как стальной шарик, между двумя магнитами. Его личность и его поступки до последнего момента были одним - поэтому сейчас его личность оказалась в осаде. Если у него два импульса, значит, он должен быть двумя людьми. И если он был двумя людьми, какой был более ценным, а какой следовало оставить как можно скорее. Таким образом, Джерек открыл старую ночную игру, качели, в которой третий Джерек, тоже не слишком твердый в своей решимости, пытался судить двух других, колеблясь то в одну сторону то в другую - "Я должен потребовать от нее..." и "Она заслуживает лучшего, чем я..." - были двумя началами мыслей, новых для Джерека, хотя, несомненно, знакомых многим современникам миссис Ундервуд, особенно тем, у которых расстроились отношения с объектом их привязанности, или они находились в положении выбора между старыми лояльностями и новыми, скажем, между занемогшим отцом и прекрасным кавалером, или, на самом деле, между любимым мужем и любовником, предлагающим женитьбу. Именно на полпути через эти мысленные упражнения Джерек открыл трюк с постановкой себя на место другого - что если она испытывает те же муки, какие испытывает он? И немедленно жалость к себе исчезла. Он должен пойти к ней и утешить ее. Но нет - он обманывает себя, просто желает повлиять на нее, сфокусировать ее внимание на его дилемме. И качели начинали раскачиваться снова с выносящим решение Джереком, пытающимся сохранить равновесие на точке опоры. И так могло продолжаться до утра, не открой она тихо дверь с приглушенным вопросом не спит ли он.
85 
