16 
Он вытащил сигару, которую незаметно увел со стола Хрен Поймаешь, и украдкой закурил. Черт с ним, с запретом. Это соплякам нельзя. А ему ради такого случая можно.
Голова закружилась… нет, и ему нельзя. Вернуться, что ли, и объяснить каракатице, что «нравственно», а что «без»…
Впрочем, глупо читать мораль такому солидному и законченному галактмену.
— Командор! Табак! — послышался ликующий голос Стабилизатора.
Бел Амор вернулся в звездолет.
Отсек номер 9 уже не был пустым, он был до отказа забит картонными коробками с сигаретами.
Какой уважающий себя контрабандист отправится в дальний рейс с пустым отсеком!
— Как вы догадались? — изумлялся Стабилизатор.
— Все дело в том, что перед тем, как войти в звездолет, я вычистил брюки, — усмехнулся Бел Амор.
— Ну и что с того?
— А когда я вошел в пустой отсек, ты сказал: «Командор, вы опять запачкали брюки».
— Ну и что из этого?
— Ну не мог же я опять влезть в какую-то лужу! Луж не было! Ты увидел на брюках грязь, которой уже не было. Ты увидел мои брюки такими, какими они были два часа назад. Вот я и предположил, что время в отсеке резиновое. Пока мы есть — оно растянуто, когда уйдем — оно вернется в статус-кво. Табак там, но его еще не видно. Еще! Но он должен появиться сразу после окончания досмотра.
— Вот видите! — уважительно сказал Стабилизатор. — Вот что значит аккуратность!
— И наблюдательность.
— Да, конечно. Но если бы вы не почистили брюки, хрен бы вы его поймали!
(Эти брюки Бел Амор и сегодня надевает, хотя они протерлись кое-где, а на коленях обвисли. Ну, да это в его стиле.)
Одесса, 1976
ДОСМОТР-2
Посвящается путчу ГКЧП 19–22 августа 1991 г.
— Здравствуйте, товарищи гвардейцы!
— Здравия желаем, товарищ генерал!
— …А почему у вас говно на потолке?
— Ур-ра-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
Старинный армейский анекдот
Не прошло и четверти светового года после конфискации старого звездолета и всего барахла, как Хрен Поймаешь злорадно возвращался по той же накатанной трассе в новейшем звездолете со странным названием «Золотарь», а на его пути опять стоял инспектор Бел Амор, помахивая таможенным жезлом.
Хмурое лицо инспектора, казалось, просило кирпича; это лицо хотелось надраить, как позеленевшую бляху солдатского ремня, — инспектор был очень недоволен собой, потому что с недавних пор стал забывать целые слова и сейчас никак не мог вспомнить, что означает слово «золотарь»…
Спрашивать у Стабилизатора не хотелось, но и самому напрашиваться на медицинскую комиссию по поводу склероза — тем более.
— Досмотр, — пробурчал инспектор Бел Амор, входя в этот самый «Золотарь».
За ним, как всегда, в звездолет влез нержавеющий и неунывающий робот Стабилизатор, молодец-молодцом и дурак-дураком — в его позитронном котелке уже начали заскакивать буквы, и Бел Амор давно уже собирался записать его в очередь на капитальный ремонт, чего Стабилизатор панически боялся.
— Мы с вами, кажется, где-то встречались? — спросил Хрен Поймаешь и демонстративно раскурил пенковую трубку со знаменитой «Герцефиговиной Хлор».
Встречаться-то встречались, но в ответ Бел Амор решил высокомерно молчать. Он с этим «золотарем» свиней не пас.
О чем говорить с Хреном Поймаешь, если для обыска все равно нет никаких оснований?.. Даже толком проверять документы некогда, потому что с минуты на минуту сюда может пожаловать на бронированной «тройке» новый Дженераль СОС (Службы Охраны Среды), который недавно сменил такого удобного, старомодного, прокуренного и спившегося Леонарда Михалыча.
Пришла, значит, новая метла в генеральских погонах. Та самая, которая хорошо метет.
Диалектика. Отрицание отрицания.
Ладно, о появлении «тройки» его предупредят коллеги на линии, а сейчас заглянуть, разве что, одним глазом в таможенную декларацию и гнать этого «золотаря» в шею… То есть, в выю… То бишь, где ты видел выю у головоногих кальмарусов?
Одна голова да ноги… Короче, под зад коленом, и пшел вон из моего таможенного коридора, не до тебя сейчас — коллеги Бел Амора конфиденциально передают по линии, что от Новой Метлы житья не стало — разъезжает на тройном бронеровщике (оставшимся в наследство от Леонарда Михалыча), стучит кулаком по столу и на всех орет:
— Ускоряйтесь! — кричит. — Переустраивайтесь, сволочи! А не то!..
16 
