очень нудно 
75 
До тех пор, пока этим летом он не возник из-за поворота, а уснувшая память, как ловкий фокусник, воссоздала реку в ее первозданной чистоте. Камилла начала новую жизнь очень осторожно, словно ступая на цыпочках, не решалась целиком отдаться чувствам, а хотела только попробовать, часто не знала, что предпочесть – свободу или Адамберга. До того дня, когда неожиданный удар не настиг ее. Он просто перепутал день. Жан-Батист всегда их путал.
Пока Камилла смотрела на ботинки, в ее ноги возвращалась сила. Движения на постели замирали. Камилла тихонько встала и обошла сундук. Она уже почти выскользнула из комнаты, когда девушка вдруг приподнялась и закричала. Послышалась возня, Жан-Батист вскочил с постели и громко позвал ее.
Беги, Камилла.
Бегу, как умею. Камилла схватила куртку, рюкзак и, заметив на банкетке найденного котенка, подобрала и его. Из комнаты доносился голос девушки, которая о чем-то спрашивала. Вон отсюда, скорее. Камилла пронеслась по лестнице и долго бежала по улице. У пустынного сквера она, задыхаясь, остановилась, перелезла через решетку и рухнула на скамейку, подобрав колени и сжав руками ботинки. Бур во лбу немного отпустил.
Рядом сел молодой человек с крашеными волосами.
– Плохи дела, – мягко сказал он.
Потом поцеловал Камиллу в висок и молча удалился.
XXVIII
Данглар не спал, когда уже за полночь кто-то тихо постучал в дверь. На нем была майка, на подбородке пробивалась щетина, он сидел с пивом перед телевизором, но на экран не смотрел, а то и дело перелистывал свои записи о сеятеле чумы и его жертвах. Это не могло быть случайностью. Убийца выбирал их, значит, между ними была какая-то связь. Капитан часами допрашивал родственников убитых, пытаясь найти хоть одну точку пересечения, просматривал свои записи, отыскивая общее.
Днем Данглар одевался вполне элегантно, зато вечером облачался в рабочую одежду своего детства, которая когда-то принадлежала его отцу, широкие велюровые штаны и майку. Пятеро детей спали, и он бесшумно прошел по длинному коридору, чтобы открыть дверь. Он ожидал увидеть Адамберга, но это оказалась дочь королевы Матильды, прямая, напряженная, запыхавшаяся, под мышкой у нее что-то вроде котенка.
– Я тебя разбудила, Адриан? – спросила Камилла.
Данглар отрицательно покачал головой и сделал знак ей не шуметь и войти. Камилле и в голову не пришло, что у Данглара может быть женщина или что-нибудь вроде того, и она без сил опустилась на старенький диван. При свете Данглар увидел, что она плакала. Он молча выключил телевизор, открыл пиво и подал ей. Камилла залпом выпила полбутылки.
– Плохи дела, Адриан, – выдохнула она, отставляя бутылку.
– Адамберг?
– Да. Плохо мы начали.
Камилла допила пиво. Данглару это было знакомо. Когда плачешь, нужно пополнить запас растраченной жидкости. Он нагнулся в кресле, достал вторую бутылку из початой упаковки, стоявшей на полу, поставил на гладкий низенький столик и подвинул ее Камилле, как в начале игры с надеждой двигают вперед пешку.
– Знаешь, Адриан, на свете бывают разные поля, – заговорила Камилла, вытягивая вперед руку. – Свое поле возделываешь, а на другие ходишь гулять. Там можно встретить много всякого-разного – люцерну, рапс, лен, пшеницу, а есть еще поля под паром и заросшие крапивой. Я не подхожу к крапиве, Адриан, я ее не рву. Это не мое, понимаешь, как и все остальное.
Камилла опустила руку и улыбнулась.
– Но вдруг ты ошибся, ступил не туда и обжегся, сам того не желая.
– Больно?
– Ничего, пройдет.
Она взяла вторую бутылку и немного отпила, но уже не так жадно. Данглар наблюдал за ней. Камилла была очень похожа на свою мать, королеву Матильду, у нее был такой же прямоугольный подбородок, тонкая шея, чуть изогнутый нос. Но у Камиллы была очень светлая кожа и все еще детские губы, ее улыбка была совсем не похожа на широкую покоряющую улыбку Матильды. Они немного помолчали, Камилла осушила вторую бутылку.
– Ты любишь его? – спросил Данглар.
Камилла уперлась локтями в колени, не отрывая глаз от маленькой зеленой бутылки на низеньком столике.
– Это слишком опасно, – тихо ответила она, покачав головой.
– Знаешь, Камилла, перед тем, как создать Адамберга, у Бога была очень тяжелая ночь.
– Нет, – Камилла подняла на него глаза, – я этого не знала.
– Так вот. Бог не только плохо спал, но у него и материал закончился. И Он легкомысленно решил обратиться к своему Коллеге, чтобы одолжить кое-каких заготовок.
75 
