40 
Отдав честь своим бойцам, он направил мьятта к лагерю вражеского войска, именовавшегося тарзорийскими легионами, хотя на самом деле армия Фуны насчитывала не больше двух тысяч человек.
Дек привязал мьятта ярдах в двадцати от палатки и, соблюдая осторожность, подобрался к ней сзади. Внутри слышались голоса, но слов разобрать он не мог. Вынув кинжал из ножен, Дек сделал в парусине разрез, достаточный, чтобы заглянуть внутрь и услышать разговор.
В палатке находились два человека. Одним из них был Фуна, и хотя Дек никогда не видел его прежде, он сразу понял, кто это. Ему часто описывали внешность тирана: холодные косые глаза, тонкогубый прямой рот, похожий на щель, и острая ухоженная бородка.
Собеседника или, точнее говоря, собеседницу Фуны, Дек смог бы узнать и с закрытыми глазами – Тарли, его сестра. Он слышал ее высокий сердитый голос:
– Ты снимешь осаду, как и обещал? Я здесь, значит, пора дать приказ об отступлении, не так ли?
– Ну что ты, моя дорогая. Как бы сильно я ни хотел встретиться с тобой, мне еще больше нужны богатства, которые находятся за этими стенами.
С нежных губ Тарли полился поток самых ужасных слов, какие Дек когда-либо слышал, и девушка попыталась ударить откровенно наслаждавшегося ее бессильным гневом негодяя. Однако Фуна оказался очень проворным и успел схватить Тарли за запястье. Дек чуть не задохнулся от ярости. Он полоснул ножом ткань и проделал огромную дыру – такую, что теперь смог бы въехать в палатку верхом, если бы захотел. Услышав шум, тарзориец быстро обернулся и увидел прямо перед собой грозного воина, который, как он полагал, должен находиться за высокими стенами Нутара. В руке воина поблескивал острый нож.
С криком ужаса Фуна бросился прочь из палатки, созывая своих воинов.
– Идем, – сказал Дек, хватая сестру за руку. – Тебе не место здесь.
Оказавшись на безопасном расстоянии от палатки, он вынул рог и трижды коротко протрубил. Словно по волшебству, из сумеречного леса возникли воины Нутара. Дек легко, будто девушка ничего не весила, поднял Тарли и посадил на мьятта за спиной одного из своих офицеров.
– Отвезите принцессу в город, – приказал он. – А я должен свести счеты.
И Дек отправился обратно. Не доходя до палатки, он укрылся в маленькой рощице, наблюдая сквозь густую листву, как разгневанный тарзориец отдает поспешные приказы отряду примерно в двадцать воинов. Минуту спустя они подстегнули мьяттов и помчались по следу, который оставили воины Нутара. Фуна остался один. Зловеще улыбнувшись, Дек раздвинул листву и шагнул на полянку. Тиран в ужасе сделал несколько шагов назад.
– Твои люди уехали, подонок, – выплюнул Дек, – а ты сейчас умрешь.
– Ты ошибаешься, нутарская собака. Не родился еще воин, который мог бы победить Фуну в честном поединке.
Дек начал медленно наступать, держа меч перед собой. Фуна выхватил клинок и замер в ожидании. Несколько мгновений, длившихся бесконечно долго, эти два прекрасных фехтовальщика прощупывали друг друга аккуратными, четко выверенными движениями, отыскивая слабые места в обороне. Неожиданно Фуна распрямился, как сжатая пружина, и взмахнул клинком, метя в голову. Дек искусно парировал удар и попытался проделать тот же трюк – увы, с тем же результатом.
Начался серьезный бой. Уважая мастерство друг друга, осторожно, не рискуя понапрасну, противники плавно кружили по поляне, изредка обмениваясь ударами. Время шло, и Фуна чуть замедлил движения, реакция его стала не такой молниеносной. Дек, более сильный, почти не чувствовал усталости, но все же затягивать поединок не собирался: кровь сочилась из бесчисленных порезов, оба буквально купались в собственном поту, а главное – скоро должна была вернуться посланная тарзорийцем погоня. Но все же нервы не выдержали у Фуны. Пытаясь изменить ход боя, он совершил самую большую и, увы, последнюю ошибку в своей жизни. Понимая, что не сможет победить честно, он решился проделать один из сомнительных трюков, которыми, собственно, и прославился. Сделав вид, что собирается атаковать, и тем самым отвлекая внимание Дека, он левой рукой вынул из-за пояса нож, отвел ее за спину и опустил так, чтобы лезвие оказалось в ладони, а затем неожиданно метнул нож прямо в грудь Деку. Но нутарский воин отбил смертоносное лезвие мечом, и нож воткнулся в землю.
С криком ярости и разочарования Фуна бросился на врага. Он прыгнул вперед, высоко подняв меч, и рубанул им с такой силой, что разнес бы противника от головы до пояса, если бы, конечно, достал его. Но Дек успел отклониться и одновременно резко выпрямил правую руку. Его выпад достиг цели. Фуна замер, не закончив шага, тело его прогнулось, и с предсмертным хрипом тарзориец рухнул ничком – три дюйма холодной стали торчали из его спины.
Дек прислонился к дереву и несколько минут тяжело дышал, пока вдали не послышался шум – это возвращались вражеские воины. Ослабев от усталости и потери крови, он, спотыкаясь, подошел к Фуне, перевернул его на спину и выдернул меч. Запихивая непослушными руками клинок в ножны, Дек дотащился до своего мьятта, мирно объедавшего травку, и с трудом взобрался ему на спину. Умное животное понесло измученного хозяина обратно в Нутар.
На следующий день войска, окружавшие город, ушли обратно в Тарзор. Только злая воля Фуны удерживала тарзорийские легионы, а теперь, когда тиран пал, люди спокойно и даже с радостью отправились по домам.
И снова народ Нутара обрел свободу благодаря смелости и боевому мастерству Дека из Нутара…
КАРТА ЗИЛОРА
40 
