очень нудно 
26 
Уж не знаю, то ли я была убедительна, то ли по какой-то другой причине, но женщина распахнула дверь:
– Проходите. Только тише, пожалуйста, у меня ребенок спит. Вернее, пытается заснуть.
В квартире был сделан добротный ремонт. Я быстро посчитала двери: здесь две комнаты. В душе зародились сомнения. Если начальник платит копейки, которых едва хватает на хлеб, «двушку» в приличном районе уже не снимешь. Что-то тут не сходится.
– Кем вы приходитесь Сергею Кисляку? – спросила я женщину.
– Я его жена.
Я уставилась на хозяйку. Около тридцати лет, симпатичная блондинка с большими голубыми глазами, с замечательными фигурой и цветом лица. Вид у нее был цветущий. А супруга Кисляка должна быть смертельно больна, опять несостыковка получается.
– Простите, вы единственная супруга Сергея?
Собеседница изумленно вскинула брови:
– Что вы имеете в виду?
– Может, у него есть бывшая жена? Или вы сами – бывшая?
– Никакая я не бывшая! – вскинулась дама. – Я первая и последняя! Мы поженились, когда нам было по восемнадцать лет, и с тех пор живем душа в душу!
Создавалось впечатление, что она хочет в этом убедить прежде всего саму себя.
– А со здоровьем у вас как? – осторожно спросила я. – Не болеете?
– Бог миловал. Что за странные вопросы?
– Просто у меня была другая информация, – миролюбиво ответила я, – но, очевидно, меня ввели в заблуждение. Вас как зовут?
– Екатерина, – резко ответила она. – Так о чем вы хотите поговорить?
– О вашем муже. Где он?
– Я же сказала, что его нет. Он уехал.
– Куда?
Катя дернула плечом:
– Кажется, в Мурманск. Или во Владивосток, я точно не запомнила.
– Зачем это? Ведь он работает у Леонида Лисовика личным водителем.
– Уже нет. Сегодня утром муж уволился от Лисовика. Его давно там многое не устраивало: маленькая зарплата, постоянные переработки. И сегодня же Сережа устроился на фирму дальнобойщиком, его сразу отправили в рейс.
– Что за фирма? Название, адрес, телефон?
– Понятия не имею. Все так быстро случилось, муж даже не оставил мне координат. Я только успела собрать ему в дорогу сумку с едой и сменой белья…
– Надолго Сергей уехал?
– Не знаю, как получится. Неделя, месяц…
– Вы сегодня звонили мужу?
– Звонила.
– И как он там?
– Да мы толком не поговорили, он был в дороге.
– Вы знаете, что телефон вашего мужа постоянно недоступен?
– Правда? Странно, когда я звонила, все было нормально.
Екатерина отвечала бойко, удивлялась очень искренне, но глаза были тревожные. Ее руки нервно теребили край розовой шелковой кофточки, расшитой бусинами. Эта кофточка, а также черные шелковые брюки окончательно убедили меня в том, что дама врет.
Не знаю, как вы, а я лично по своей квартире хожу в затрапезном виде. Ничего лучше халата в качестве домашней одежды человечество не придумало. Принаряжаюсь я только в том случае, если жду кого-то в гости. И Екатерина тоже ждала. Сергей предупредил супругу, что по его душу обязательно нагрянут компетентные органы, вот она и оделась поприличней. Не представляю, как можно в шелковом костюме готовить ужин, мыть посуду и купать ребенка. Если только…
– У вас есть домработница?
Собеседница усмехнулась:
– С каких доходов?
– А няня?
– Кажется, вы путаете меня с Изольдой Лисовик, – язвительно заметила Катя. – Домом и ребенком я занимаюсь сама.
Ну вот, что и требовалось доказать!
Однако давить на Екатерину не имело смысла. Правду о том, куда делся Сергей, женщина все равно не скажет, будет стоять за мужа горой. Да и нет у меня никакого права выбивать из нее признание.
– Извините за поздний визит, – сказала я, поворачиваясь к двери.
Благо, что далеко до выхода идти не придется, все это время хозяйка продержала меня в коридоре.
– Мне надо будет прийти на официальный допрос? – спросила Катя на прощание.
– Куда?
– Ну, не знаю, куда вы обычно вызываете, – в прокуратуру, в милицию. Вы же из милиции?
Нажав кнопку лифта, я честно ответила:
– К милиции я не имею никакого отношения.
Екатерина спала с лица:
– А кто вы?!
Подумав секунду, я выдала:
– Да так… Монгольская ясновидящая.
– Зачем же приходили?
Действительно: зачем?
– Меня позвала жажда… – задумчиво ответила я.
– Сумасшедшая! – бросила Екатерина, захлопывая дверь.
Ну, отчего же сразу сумасшедшая? А если это была жажда жизни?
Я вышла из подъезда и села на лавочку около песочницы. Погода была замечательная – теплая и чуть ветреная. Порыв ветра был достаточно сильный, чтобы почувствовать ночную свежесть, и в то же время его не хватало, чтобы замерзнуть. Вечер можно было бы назвать чудесным, если бы в горле у меня не стоял ком горечи, обиды или злости – называйте как угодно. Только что я распрощалась с последней надеждой на спасение. Лучше бы на улице шел ливень, по крайней мере, он идеально соответствовал бы моему настроению.
26 
