152 
За Карповым последовал Н. Яковлев. Он тоже рассказал о двух танковых дивизиях и заключил: «Назревал генеральный штурм» (Н.Н. Яковлев. Маршал Жуков. С. 90).
Нет, дорогие товарищи. Не назревал генеральный штурм. И если вы на этом настаиваете, то потрудитесь назвать номера тех германских танковых дивизий, наступление которых Жуков якобы отражал 14 сентября 1941 года.
Если германские войска и предпринимали атаки у Ленинграда, то цель их в другом — улучшить тактическое положение, сжать фронт окружения, главное — отвлечь внимание от станции Мга, от Любани, Чудово и Тосно, дать возможность окопавшимся там германским войскам намертво закрепиться. От того, что Жуков на этом направлении действовал вяло, германские войска получили возможность закрепиться так, что удержали эти города, станции и железные дороги до февраля 1944 года.
Возразят: каждый мнит себя стратегом, видя бой издалека! Легко нам сейчас рассуждать. Задним умом все мы крепки. А каково было Жукову в то время решения принимать!
Согласен: решения на войне принимать нелегко. Случаются ситуации, когда надо делать одно, а стратеги делают совсем другое. Но об этом не надо умалчивать. Не надо из Жукова лепить гения. Надо честно признать: в сентябре 1941 года в Ленинграде, вместо того чтобы не позволить противнику укреплять оборону вокруг города, Жуков занимался совсем другим делом: готовил отражение штурма, который германским командованием не готовился и не планировался.
И еще нужно признать вот что. Данных о подготовке штурма не было никаких, а данные о том, что противник замышляет блокаду, были исчерпывающими. Но Жуков не поверил разведке.
Более того, начальник Разведывательного отдела штаба Ленинградского фронта комбриг П.П. Евстигнеев доложил: германские танки уходят. Из этого следовал только один вывод: штурма не будет. Перед штурмом огромного города группировку войск надо усиливать, а Гитлер ее ослаблял.
— 4 -
Из каких источников разведка Ленинградского фронта черпала сведения?
Из многих.
Прежде всего — доклады с переднего края. В каждом полку — штаб. В каждом штабе — начальник разведки полка. Каждый день он требует от командиров батальонов доклада об обстановке: где объявилась новая минометная батарея, а где она смолкла, где проявила себя новая противотанковая пушка, где противник роет землю и тут же ее маскирует, а где роет открыто, где сверкают линзы биноклей, где вьются дымки... И требует уточнений: дым от костра, из трубы блиндажа или от полевой кухни?
Полковая разведка смотрит, слушает, рыщет по вражеским тылам. Начальник разведки полка требует от командиров батальонов организации круглосуточного наблюдения и подслушивания противника. Он требует направлять в тыл противника разведывательные группы и дозоры. Кроме того, в подчинении начальника разведки полка — собственный разведывательный взвод, укомплектованный лихими ребятами. А то и целая рота. Эти могут притащить вражеского солдатика, а то и офицерика. Это уже достойный источник информации.
А в артиллерийских полках — разведчики в каждой батарее, во взводе управления. И в каждом дивизионе. И у командира полка — тоже. Со всех полков в штабы дивизий ручейками стекается информация. И обрабатывается.
В штабе каждой дивизии — тоже разведчик сидит. У того уже штат. И в подчинении — уж точно целая разведрота. Она тоже по тылам рыщет.
Стрелковые корпуса к тому времени расформировали. Зато сформировали множество бригад. Бригада больше полка, но меньше дивизии. Соответственно средств разведки в бригаде меньше, чем в дивизии, но больше, чем в полку. Над бригадами и дивизиями — штабы армий. А в тех штабах — разведывательные отделы. В их подчинении мощные силы разведки — и радиоперехват, и звукометрическая разведка, собственные диверсанты, информационная работа на соответствующем уровне и прочее всякое, вплоть до собственной как информационной, так и диверсионной агентуры.
Над ними — разведывательный отдел штаба фронта. Он координирует действия всех нижестоящих, обрабатывает потоки информации, кроме того, имеет собственные силы и ведет разведку самостоятельно во всем диапазоне — от заброски агентуры и групп глубинной разведки до пеленгации и фотодешифровки.
И вот наступает момент, когда аналитики-информаторы обращают внимание на странную вещь: во всех докладах из полков, бригад, дивизий и армий больше не упоминаются германские танки. Они пропали. А что говорит радиоразведка? Она подтверждает: вот работала радиосеть танковой дивизии, но смолкла. И тут тоже — смолкла. Только тут продолжает работать радиосеть 3-й танковой дивизии. Но это явное надувательство: по всем признакам дивизия ушла, а радистов пока оставили на месте. Но нас уже не проведешь. Есть признаки, по которым матерые радиоразведчики безошибочно вскрывают такие хитрости. А что авиация говорит? Авиация подтверждает.
152 
