36 
Перед самыми майскими праздниками Светлана с Янкой, как обычно, забрели в лесок, где их поджидала большая компания ребят и девчонок. Отмечали чей-то день рождения. И компания уже была навеселе. На углях лежали шампуры с подгорелым мясом, рядом на газете довольно неопрятно были разбросаны подложки с колбасной нарезкой, вперемешку с кусками хлеба и овощами. Светлане сунули в руку банку с пивом. Она отхлебнула из вежливости. Пива не хотелось, есть хотелось, но уж очень неаппетитно выглядело угощение.
Янка с визгом обнималась с каким-то полузнакомым парнем. Светлана отсела чуть в сторону, запрокинула лицо, подставив его солнечным лучам. Она недолго была одна, к ней подсел один из парней, бесцеремонно обнял, дохнул перегаром. Света вздрогнула, повела плечами. Парень загоготал. Она поднялась и пошла прочь, не попрощавшись. Он что-то кричал ей вслед. Она не обернулась, только ускорила шаг.
«Что я здесь делаю? – сама себя спрашивала Светлана. – Это же не я совсем! Это кто-то другой. А меня здесь нет. Но где же я?»
Она не сразу поняла, что произошло. Только что шагала по тропинке, чуть в стороне какая-то женщина гуляла с белой тупоносой собакой. Света никогда не боялась собак, она и сейчас не обратила внимания на псину. Но та внезапно развернулась и в несколько прыжков настигла девушку. Света даже крикнуть не успела, как собака молча бросилась на нее и вцепилась зубами в ногу.
Боли Света не почувствовала, зато она услышала, как истошно закричала женщина: «Фу, Бланка! Фу!» Собака разжала зубы и рванула к хозяйке. Света недоуменно посмотрела ей вслед, и только потом – на свою ногу. Нога была в крови. Света охнула, у нее закружилась голова, и она медленно осела на теплую землю.
Упасть ей не дали. Чьи-то руки подхватили, подняли, понесли. Света, не соображая, что делает, судорожно вцепилась в плечи парня.
– Ничего, ничего, Свет, не волнуйся, – услышала знакомый голос. Она узнала Гречихина.
Дальнейшее Света помнила очень плохо. Вроде бы их кто-то догнал. Кто-то кричал, что надо вызвать «Скорую», и еще она видела испуганное Янкино лицо. А потом они все отстали. Потому что Гречихин прикрикнул на них, угрожающе прикрикнул.
Так, на руках, он ее и принес в травмопункт.
Скоро приехали испуганные родители.
Врачи сказали, что придется провести в больнице несколько дней.
Когда шок прошел, Светлана лежала на спине и смотрела в потолок. Она вяло отвечала родителям на вопросы о том, что же произошло. Ей не хотелось говорить. Ей даже не было жаль себя. Как будто все случилось не с ней, а с кем-то другим, а она лишь наблюдала со стороны. И видела: вот собака рванула ей наперерез, вот закричала женщина, вот мир закружился и... ниоткуда возник Гречихин.
– Света, – сказала мама, – там этот мальчик, который тебе помог, твой одноклассник, он ждет, можно ему войти?
Света кивнула и повернула голову к двери. В палату вошел Гречихин. Бледный, взъерошенный, непохожий на себя. Светлана вымученно улыбнулась ему. Протянула руку.
Олег неловко придвинул стул, уселся на край, и все это он проделал, не отрывая взгляда от Светланы.
– Ты как? – наконец спросил он.
– Вроде жива, – не очень уверенно ответила Светлана. Родители потихоньку вышли из палаты. И тогда Гречихин схватил ее руку, порывисто прижал к губам, зажмурился и замер. Светлана не отняла руки.
– Олег, спасибо тебе, – чуть слышно поблагодарила она.
Он открыл глаза, и ей показалось, что он сейчас заплачет, но нет, только показалось.
– Свет, ты давай выздоравливай...
– Постараюсь...
– Можно, я еще приду? – спросил он.
– Я буду очень рада.
Он все еще держал ее руку и смотрел в глаза, и она смотрела и видела нового Олега.
– Там ребята, они испугались, наверно, – забеспокоилась она.
Олег покачал голой:
– Все нормально, не думай о них.
– И Янка...
– Я с ней поговорю, – пообещал он.
Внезапно на нее навалилась усталость, и Света закрыла глаза.
– Я пойду, – встрепенулся Олег, – ты отдыхай, а я завтра приду.
Она кивнула и улыбнулась. Отпускать его не хотелось, хотелось, чтоб он сидел тут, рядом с ней, и держал за руку.
Он и держал, пока Светлана не уснула.
* * *
Янка сидела на скамейке и ревела, размазывая по щекам косметику.
Олег подошел и сказал устало:
– Чего ревешь?
– Это я виновата-а-а, – всхлипывая и глотая слезы, причитала Янка.
– Дура ты, дура, – спокойно ответил Олег, – иди домой.
– А к ней нельзя?
36 
