очень нудно 
32 
Везет меня туда полковник Кравцов лично. Он представит меня.
– Догадайся, какую маскировку мы для этого взвода придумали?
– Это выше всех моих способностей, товарищ полковник. У меня нет никаких фактов для анализа.
– Все же попытайся это сделать. Это тебе экзамен на сообразительность. Представь их, на то у тебя воображение, и попытайся их спрятать, вообразив себя начальником разведки 13-й Армии.
– Они должны четко представлять местность, на которой им предстоит действовать, поэтому они должны часто выезжать за рубеж. Они должны быть отлично натренированы… Я бы их, товарищ полковник, объединил в спортивную команду. И маскировка, и возможность за рубеж ездить…
– Правильно, – смеется он. – Все просто. Они – спортивная команда общества ЦСКА: парашютисты, бегуны, стрелки, боксеры, борцы. Каждая армия и флотилия имеет такую команду. Каждый военный округ, флот, группа войск имеют еще более мощные и еще лучше подготовленные спортивные команды. На спорт мы денег не жалеем. А где бы ты этим своим спортсменам учебный центр спрятал?
– В Дубровице.
Он разведчик. Он владеет собой. Только зубы слегка заскрипели да желваки на щеках заиграли.
– Отчего же в Дубровице?
– В составе нашей любимой 13-й только один штрафной батальон для непокорных солдат, и он в Дубровице. Военная тюрьма. Из нашей дивизии часто туда солдатиков загребали. Заборы там высокие, собаки злые, колючей проволоки много рядов. Отгородил себе сектор, да и размещай любой особо секретный объект. Людей нужных туда в арестантских машинах возить можно, никто не дознается…
– Мало ли в нашей 13-й объектов, хорошо охраняемых. АПРТБ[1], к примеру…
– В АПРТБ, товарищ полковник, «куклу» негде содержать…
Он только подарил мне долгий тяжелый взгляд, но ничего не сказал.
5
Только осенней ночью так много звезд. Только холодной сентябрьской ночью их можно видеть так отчетливо, словно серебряные гвоздики в черном бархате.
Сколько их смотрит на нас из холодной черной пустоты! Если смотреть на Большую Медведицу, то рядом с яркой звездой, той, что на переломе ручки ковша, можно разглядеть совсем маленькую звездочку. Она, может быть, совсем и не маленькая, просто она очень далеко. Может быть, это громадное светило с десятками огромных планет вокруг. А может быть – это галактика с миллиардами светил…
Во Вселенной мы, конечно, не одни. В космосе миллиарды планет, очень похожих на нашу. На каком основании мы должны считать себя исключением? Мы не исключение. Мы такие же, как и все. Разве только форма и цвет глаз у нас могут быть разные. У жителей одних планет глаза голубые, как у полковника Кравцова, а у кого-то – зеленые, треугольные, с изумрудным отливом. Но на этом, видимо, и кончаются все различия. Во всем остальном мы одинаковы – все мы звери. Звери, конечно, разные бывают: мыслящие, цивилизованные, и немыслящие. Первые отличаются от вторых тем, что свою звериную натуру маскировать стараются. Когда у нас много пищи, тепла и самок, мы можем позволить себе доброту и сострадание. Но как только природа и судьба ставят вопрос ребром: «Одному выжить, другому сдохнуть», мы немедленно вонзаем свои желтые клыки в горло соседа, брата, матери.
Все мы звери. Я – точно, и не стараюсь этого скрывать. И обитатель двенадцатой планеты оранжевого светила, затерянного в недрах галактики, не имеющей названия, – он тоже зверюга, только старается добрым казаться. И начальник разведки 13-й Армии полковник Кравцов – зверь. Он зверюга, каких редко встретишь. Роста небольшого, подтянут, лицо красивое, молодое, чуть надменное. Улыбка широкая, подкупающая, но уголки рта всегда чуть вниз – признак сдержанности и точного расчета. Взгляд сокрушающий, цепкий. Взгляд его заставляет собеседника моргать и отводить глаза. Руки точеные, не пролетарские. Полковничьи погоны ему очень к лицу. Люди такого типа иногда имеют совершенно странные наклонности. Некоторые из них, я слышал, копейки ржавые собирают. Интересно, чем наш Полковник увлекается? Для меня и всех нас он – загадка. Мы знаем о нем удивительно мало, он знает о каждом из нас все. Он зверь. Маленький, кровожадный, смертельно опасный. Он знает свою цель и идет к ней, не сворачивая. Я знаю его путеводную звезду. Зовется она: власть. Он сидит у костра, и красные тени мечутся по скуластому волевому лицу. Черный правильный профиль. Красные тени. Ничего более. Никаких переходов. Никаких компромиссов. Если я совершу одну ошибку, то он сомнет меня, сокрушит. Если я обману его, он поймет это по моим глазам – интеллект у него могучий.
32 
