6 
Берег по-прежнему пуст. Мы разочарованно смотрим друг на друга.
– А как же фестиваль? Он ничего не сказал о фестивале, – говорит Аня.
– Сами все узнаем, – отвечаю я.
Мы чинно расстилаем коврики, избавляемся от шортов, сбрасываем шлепки и, хохоча, бросаемся в прозрачную жидкую лазурь, лениво перебирающую галечник под нашими ногами.
Ах, как хорошо! Море принимает нас в свои большие нежные ладони и покачивает слегка.
Я вижу маму и Ольгу, они вышли на берег, высмотрели нас, помахали руками. Устроились рядом с нашими вещами. У Ольги купальник бледно-розовый, совсем простой; мама тоже терпеть не может всяких ухищрений и всегда покупает только черные купальники безо всяких украшений. Они уселись, и мама сразу же принялась мазать Ольгу кремом от солнца. Сама-то она никогда не мажется, а у Ольги кожа очень чувствительная. Я помню, как она сильно обгорела один раз, когда мы ездили на Оку. Валера, уже привычный, в плавках, неизменной шляпе, темных очках, но почему-то с папкой под мышкой, подошел к ним, заговорил о чем-то. Я показала Ане глазами, мы быстренько выбрались на сушу, навострили ушки.
Директор присел на выкинутое штормом бревно.
– Что случилось, Валер? – спросила Ольга.
Он достал платок из кармана, вытер пот со лба. Помолчал.
– Да ну их!
– Кого?
– Туристов! Ждал, ждал, по всему вокзалу бегал, троих так и не нашел.
– Бог с ними, сами доберутся.
– Нет, ну до чего народ у нас дурной! Ведь сказано же: будет автобус. Нет, двое на частнике уехали, а еще одна даже не знаю где. Ведь обдерут как липок!
Думать об этом не хочется, не стоит оно того. Солнце уже низко. Нежное море лениво готовится к закату. Прохладные горные тени прогнали дневное пекло. Благословенные часы, когда каждая клеточка живет в полной гармонии с окружающим миром. Мы молчим, закрыв глаза, теплый воздух гладит кожу, осторожно, не спеша раскрашивает тело бронзой. Хорошо…
Я поворачиваюсь на бок и вижу, как по берегу в нашу сторону бредет женщина.
– Смотри, какая странная.
Советский приложил ладонь ко лбу и разглядывает некоторое время приближающуюся тетеньку. Она абсолютно голая, если не считать двух тонких платков: на плечах и бедрах. Женщина тащит тяжеленную сумку.
– Не твоя потерявшаяся, случайно?
Советский хмыкнул, но остался сидеть на месте, ожидая, пока женщина подойдет поближе. Вскоре сомнений не осталось, она направлялась прямо к нам.
– Здравствуйте, – голос у нее низкий с хрипотцой. Она сбросила с плеча сумку, выдохнула с облегчением и уселась рядом с Валерой.
– Вы директор? – спрашивает она.
– А вы отставшая? – в свою очередь интересуется Валера.
– Да.
– Как же вы добрались? – он разглядывает ее не смущаясь, скорее чуть раздраженно. Женщина успела обгореть, пока протопала семь километров. Плечи и живот стали малиновыми, солнце обожгло ей лицо и покрыло красными пятнами небольшую отвисшую грудь.
– Ничего, нормально, – отдуваясь, отвечает она, – только сумка тяжелая.
Советский сокрушенно покачал головой.
– Пойдемте, я вас оформлю. – Она поднялась поспешно, попыталась подхватить свою поклажу. Советский опередил ее.
– Там еще пакеты, – сказала женщина, – я бросила их на пляже. Сейчас сбегаю…
– Оставьте, – поморщился Советский, – я скажу, вам их принесут.
Они ушли, и только тогда я спохватилась, что так ничего и не узнала о фестивале.
– Ну, вот вам и начало фестиваля, – негромко сказала мама, чуть качнув подбородком в сторону. Мы все втроем повернули головы как по команде.
На берегу появилась странная и даже слишком живописная группа молодых людей, их головы были украшены длинными дредами, вокруг бедер – яркие шелковые куски ткани: желтая, красная, оранжевая… они направились в самый дальний конец бухты. Там они сбросили шелк со своих бедер и, совершенно не стесняясь наготы, бросились в море, оглашая побережье громкими криками.
– Растаманы в комплекте, – усмехнулась мама.
Как хорошо, когда человек слышит слова растамана.
Как хорошо, когда человек что-то слышит…
Пропела она.
Аня отвернулась, у нее покраснели щеки.
– Тр-р-р-р-р – а! – долгий, визгливый вопль одного из растаманов заставил нас вздрогнуть.
– Резвятся, – прокомментировала Ольга, – ну, вот, девочки, – сказала она нам с Аней, – а вы боялись, что будет скучно…
В этот момент Аня слабо пискнула, вскочила и быстрым шагом пошла прочь с берега.
6 
