2 
Спрашивается: а что прячем? И зачем?
А ведь прячем серьезно. Если я буду держать язык глубоко в своей глотке, то мне в аттестацию впишут слова о том, что военную и государственную тайну хранить умею. Но стоит только болтнуть, стоит рассказать кому-то содержание секретных мемуаров, то попаду под самые серьезные статьи Уголовного кодекса, начиная с 64-й. И возможен достаточно печальный приговор. Да что там содержание! Даже не надо пересказывать содержания тех книг, не надо в подробности врезаться: стоит всего лишь сказать, что секретные мемуары существуют, — и это уже разглашение, и это уже влечет за собой уголовную ответственность по тем же статьям. Ну а если я ночью полезу ломать решетки секретной библиотеки, то часовой на посту разорвет меня в клочья автоматными очередями. Не задумываясь. И я сам, когда заступаю часовым на этот пост (он назывался постом No 2), расстреляю теми же очередями любого, кто посмеет нарушить покой наших секретов. И тоже — не задумываясь. И получу благодарность за убийство и краткосрочный отпуск с бесплатными проездными документами в любой конец страны. И в мою аттестацию впишут слова о проявленной решительности в деле охраны военной тайны. Эти строки станут украшением биографии и помогут восхождению к вершинам карьерной лестницы. Да только что это за такие, за разглашение которых я обязан убивать не задумываясь? Что это за секреты, за раскрытие которых меня обязаны убить?
Представьте, живете вы с прекрасной женщиной год, два, десять. И всем она взяла: на зависть соседкам умна, стройна, красива, трудолюбива, чиста делами и помыслами. И вдруг узнаете, что у вашей любимой, обожаемой женщины темное, грязное прошлое. Настолько темное, настолько грязное, что попытка проникнуть в него грозит смертью. Вам попросту отрежут голову, если только рыпнетесь что-то выяснять.
Вот именно в такой ситуации я себя и ощутил. Только речь шла не о женщине, а о великой, прекрасной победе в святой и самой справедливой из всех войн. Оказалось, что у великой победы — мерзкое и грязное прошлое. В противном случае — что же мы прячем? Если та, другая, секретная история войны чиста и прекрасна, то зачем вокруг нее скулят и воют караульные псы?
— 4 -
Мы умеем хранить секреты. Мы объявляем сведения о войне секретными и совершенно секретными, мы запираем эти сведения в сейфы, сейфы опечатываем, потом запираем двери хранилищ и тоже их опечатываем. И выставляем часовых. Два часа — смена, еще два часа — снова смена. Стой, кто идет? Идет разводящий со сменой! Разводящий ко мне, остальные на месте! Пост сдал! Пост принял! Караульный, принявший пост, превращается в часового, часовой, сдавший пост, — в караульного: бодрствующая смена, отдыхающая, и снова: пост сдал, пост принял. Начальник караула спит только днем, четыре часа — с десяти до двух. Если нет происшествий. В пять — развод. В шесть — смена караулов. И все — с самого начала: двухсменные посты, трехсменные. Сдал-принял. Бдительно охранять и стойко оборонять… Услышав лай караульной собаки… Часовой обязан применять оружие в случае…
Сохранение в тайне той, другой, истории войны, стоит огромных средств и усилий. Вы попробуйте прокормить одну только караульную собаку, песика серого. Это советского человека можно не кормить, он привык, он выкрутится. А собачку, извольте, — по два килограмма мяса в день. Это сколько в год получается? А караулы кругом, за каждым высоким забором: кабы только народ ничего о войне не узнал. Ребяткам бы урожай собирать. А мы хлеб в Америке покупаем, а здоровых мужиков от работы отрываем. Десятилетиями. В караулах их держим, чтобы никто не узнал историю войны, которую приказано называть отечественной. Я те секреты в Киеве охранял. И не только в Киеве. А кто-то ту же секретную книгу генерала Сандалова и книги других секретных мемуаристов охранял в Новосибирске, Риге, Таллине, Североморске и Уссурийске, в Арзамасе и Бухаре, в секретных библиотеках Вюнсдорфа и Лигницы, Хабаровска, Красноярска и Урюпинска. Это в какие же копеечки влетает нам хранение в секрете своей собственной истории?
А чекисты бдят. А чекисты высматривают: нет ли где утечки информации о войне, которой приказано гордиться. А чекисты вылавливают тех, кто замышляет открыть тайны самой справедливой в истории войны. И получают за бдительность боевые ордена. А ведь и чекистов надо кормить. Мясом. И не хуже, чем караульных собак. А то, не ровен час, чекистская бдительность притупится, и наш народ что-нибудь пронюхает про войну, которая отгремела полвека назад.
2 
