29

Все жалюзи были опущены, и в доме царила тусклая серая мгла чистилища. Терри подложила под себя кофту, но даже и в сложенном виде та не могла скрыть твердой жесткости пола. Беги, беги, беги. Этот рефрен все звучал и звучал в ушах саундтреком ее жизни. Она вперилась взглядом в кирпичный камин, внутри черный от копоти. Последние обитатели, конечно, основательно вычистили и вымыли дом, прежде чем навсегда закрыть за собой дверь. Интересно, кто они и были ли здесь счастливы. В самом доме, конечно, нет ничего особо выдающегося, таких домов в округе сотни, но Терри здесь было хорошо.

Странно, что теперь она так несчастна, ведь детство у нее было самое лучезарное. Она отлично ладила с родителями, со своим младшим братиком Кевином. Но потом пришла беда, и Терри с Кевином перебрались в Ванкувер, где стали жить у дяди с тетей, которые Терри не очень-то нравились. Ей помнился скверный запах дядиной трубки, помнилось, как тетя все называла «прелестным» или «очень милым», и словечки эти заставляли Терри скрипеть зубами от злости.

Тетя была сестрой матери, но трудно себе представить двух людей, столь различных. Они были вовсе неплохие, тетя с дядей, но заменить ей родителей не могли, и это заставляло ее их ненавидеть.

Этот дом — последний, где Терри была по-настоящему счастлива и беззаботна, как и полагается ребенку. Она вспомнила, как в холодные зимние вечера горел огонь в камине. Перед камином был стеклянный экран, а они с Кевином вечно дрались за кусок ковра перед экраном, где, лежа на пузе, можно было смотреть телевизор. Он стоял в углу, но на Рождество его сдвигали, чтобы освободить место для мохнатой елки, которая всякий раз ставилась в комнате.

Поднявшись, Терри еще раз прошлась по той части комнаты, где была столовая. Мебельный гарнитур в ней был очень массивный, шведский современный гарнитур, и если сесть на другом конце стола напротив папы, оказываешься уже в гостиной. В кухне ей вдруг вспомнилось, как она, вытирая посуду, вдруг потеряла сознание, когда в руках у нее был нож-резак. Нож упал и воткнулся острием в пол и был еще там, когда через несколько секунд она очнулась и увидела склонившиеся над ней взволнованные лица. Небольшая анемия, объявил доктор родителям.

Ее комната показалась ей гораздо больше, чем представлялось в воспоминаниях. Конечно. Ведь раньше комнату загромождали кровать и письменный стол с комодом, и одежда, и диски, и компьютер, и скейтборд, и огромный мягкий тигр, которого притащил ей однажды папа, когда она болела. Теперь же это была пустая комната с узким окном и щербинами в полу. Терри приподняла угол жалюзи. В иные годы снега выпадало так много, что сугробы достигали окна. Во дворе сейчас висели качели, которых не было в ее детстве — качели на черных ремнях, похожие на пыточный станок инквизиции. Она спустила жалюзи, отчего в воздух полетели клубы пыли, так что она расчихалась.

  74