4 
Тогда я организовал сеанс стрельбы и созвал на него, тщательно продумав пропорции, видных представителей общества и модных прихлебателей, а также необходимых потенциальных покупателей. Я разослал ровно шестьдесят пригласительных открыток, ни на одну больше. Само собой, держатели крупных счетов в надежных банках были бы желанными гостями.
Пирожные закупили в «Фошон», шампанское («Моэт и Шандон», с указанием года) заказали в огромном количестве, а среди целой армии официанток, нанятых по такому случаю, насчитывалось больше красоток, чем на ежегодном конкурсе «Элит».
Короче говоря, в случае провала разорение мне было гарантировано.
Разумеется, ни один страховщик не согласился связываться с представлением, где предполагалась настоящая стрельба. Применив всю силу убеждения, я уговорил Бертена использовать холостые патроны. Он сопротивлялся, говоря, что этим рискует исказить свой художественный замысел, но в конце концов отступил, когда я пригрозил отправить его обратно в Нью-Йорк первым же рейсом, воткнув одну из его непристойных скульптур в самую мясистую часть его туловища.
И все прошло бы прекрасно, если бы накануне Лола не явилась ко мне и не заявила с гордостью, что Бертен выбрал ее в качестве стрелка. Она показала мне «магнум» и боеприпасы. Настоящие пули, длиной в две фаланги Майка Тайсона. По сравнению с этим винтовка двадцать второго калибра тридцатилетней давности казалась водяным пистолетом.
Отменять все было уже поздно. Лола не отступила бы, я слишком хорошо знал ее и мог быть в этом уверен. Что касается Сэма, он был слишком большим идиотом, чтобы правильно оценить риск.
Последние двадцать четыре часа я прожил в состоянии страшного стресса. Мало всего, так еще во время бессонной ночи я наткнулся на документальный фильм о войне банд в Лос-Анджелесе. Я получил возможность убедиться, что после выстрела из «магнума» в черепе остается дырка размером с дыню.
Все это не предвещало ничего хорошего. Я уже представлял себе, как меня волокут в мрачную тюрягу, где мне придется удовлетворять сексуальные потребности психопатов-рецидивистов. Меня ждала незавидная участь — превратиться в живую сексуальную игрушку уже после первого посещения душевой. Если повезет, может быть, я найду себе покровителя, неохотно делящегося своей собственностью.
При подобном режиме двадцать лет, предусмотренные законом за соучастие в убийстве, покажутся мне очень долгими.
Вот почему я с трудом удержался, чтобы не врезать Бертену, когда он подошел ко мне со ртом, набитым тостами с фуа-гра.
— Расслабься, Алекс, — вяло пробормотал он, и несколько крошек вылетели из его рта на мой пиджак. — Ты же видишь, это было не так уж страшно.
— Сэм, предупреждаю: если ты еще раз сыграешь со мной подобную шутку, я сам тебя пристрелю. Причем пули будут настоящими. — Я позаботился об этом уточнении.
Наверное, у меня был серьезный вид, потому что он побледнел и чуть было не задохнулся, поперхнувшись своим немыслимо дорогим бутербродом. Он кашлял до тех пор, пока какая-то добрая душа не принесла ему бокал шампанского.
— Ты ко мне несправедлив. Посмотри, как счастливы эти милые люди. Я подарил им зрелище, которое они не скоро забудут. Они пережили все стадии волнения и страха. И в качестве вознаграждения они обогатят меня на несколько тысяч евро.
— За вычетом сорока процентов моих комиссионных...
— Я и забыл, насколько жестко ты можешь вести дела. Тебе бы, наоборот, следовало меня поблагодарить. Слушай, если прыгнуть с моста на резинке или прослушать целиком альбом Селин Дион, и то так не возбудишься, а? Взгляни на себя: ты похож на представителя среднего технического персонала среднего предприятия, этакого семьянина без особых интересов в жизни. Тебе надо заново учиться жить, Алекс!
— Спасибо за добрые советы. А пока что отдай-ка мне пушку и пули. Если тебя засекут с этим в аэропорту, тебе могут помешать вернуться домой. И главное, я не настаиваю на том, чтобы ты задерживался здесь подольше.
Сэм вытащил из-под рубашки пистолет и с сожалением протянул его мне.
— А пули у тебя в кабинете. Лола их там только что положила.
— Спасибо.
Я оставил его в окружении поклонников и пошел к себе в берлогу, расположенную в глубине галереи. Я набрал четыре цифры на кодовом замке двери из плексигласа (небьющегося и пуленепробиваемого, как заверил меня продавец, когда я покупал ее за бешеные деньги год назад) и вошел в комнату.
4 
