39 
– Вот и катись, – посоветовала Эзергиль. – Если человек намеков не понимает, приходится прибегнуть к открытому тексту.
Я обиделась и прибегла к шантажу:
– Если не довезешь ящик, Антонина тебя не похвалит.
Эзергиль вздрогнула и уперлась в меня пристальным, крайне неприятным взглядом. Мне как-то сразу расхотелось дальше играть в намеки.
– Ладно, признаюсь. Я подслушала ваш разговор с Погодиной,
– И что именно ты услышала? – холодно спросила Эзергиль, продолжая сверлить меня взглядом.
– Про египтянина… что ты везешь ящик куда-то в новостройки, в такое место, где Катьке нельзя появляться. А ящик тебе дала Антонина.
Про самое главное – заселение доменов – я решила пока не говорить.
– Где ты пряталась?
– За кустами акации. Поверь, я не нарочно. Просто в аудитории было открыто окно…
Колючий взгляд Эзергиль наконец смягчился, и она слегка презрительно улыбнулась. Я перевела дух.
– М-да. Я понимаю – сведений вполне достаточно, чтобы Гелька потеряла голову от любопытства. Ладно, так уж и быть, поехали со мной. Будем надеяться, вреда от тебя не будет.
Я расплылась в улыбке, с нежностью взглянув на зеленый кофр.
– Так чего в ящике-то? Эзергильчик, покажи!
Эзергиль оглянулась по сторонам, загородила собой кофр и расстегнула «молнию», шепнув мне:
– Только быстро!
Я заглянула в кофр. Из ее темного нутра на меня смотрели два круглых красных глаза. В тот же миг раздалось утробное ворчание, и обладатель глаз кинулся в атаку. Перед моим лицом возникла зубастая пасть, обрамленная похожими на червяков усами, в нос ударил запах сандала. В следующее мгновение взвизгнула «молния» – это Эзергиль застегнула сумку. Несколько ближайших пассажиров обернулись в нашу сторону.
– К-к-кто это был?
– Проснулся, ушастый, – ласково проворковала Эзергиль. – А вокруг-то темно, и место незнакомое, да еще всякие нос свой любопытный суют, можно сказать, прямо в пасть. Как тут не напугаться?
Эзергиль приоткрыла сумку, к моему ужасу, засунула туда руку по локоть и принялась поглаживать неведомую тварь.
– Сейчас успокоится, и я тебе его покажу.
Из кофра донеслось громкое урчание.
– Девочки котика везут, – с умилением сказала позади нас одна бабка другой.
Судя по тембру урчания, в сумке сидел как минимум небольшой леопард.
– Смотри, какие мы хорошенькие! Эзергиль плавно расстегнула «молнию». Теперь я смогла полностью рассмотреть зверя. Внешне он напоминал гибрид кота, сома и дракона: туловище, покрытое перламутрово-золотистой чешуей, драконья морда с приподнятой к ушам пастью, словно застывшей в лукавой улыбке. Сами уши, длинные и тонкие, загибались в разные стороны, как тычинки у цветка. Зверь лежал, поджав под себя лапы и обернувшись чешуйчатым хвостом с кисточкой. Вид у него был добродушный и уморительно смешной.
– Это цилинь, – пояснила Эзергиль. – Китайское мифологическое животное и самый мощный генератор благоприятного развития событий, то есть удачи, своего рода ходячий талисман. Обладает еще массой неизученных волшебных свойств. Совершенно безвреден, всех любит. Есть легенда, как один император случайно убил цилиня на охоте, так его царство вскоре погибло.
Я осторожно почесала цилиня за ухом. Он тут же лизнул мне руку теплым раздвоенным языком.
– Откуда у тебя эта прелесть?
– О, – многозначительно протянула Эзергиль. – В том-то все и дело. Это – конкурсная работа.
– Чья?!
– Неизвестно. Короче, вчера вечером Антонине позвонила приятельница из Академии художеств и спросила, не наш ли ублюдочный чешуйчатый кот сбежал с городской выставки работ художественных училищ «Сотворим мир заново», засел под лестницей и на всех рычит. Тоня, разумеется, сказала «наш». Кота привезли вот в этом кофре. Когда Антонина разобралась, что это такое, она просто офигела. Понимаешь, в нашей мастерской реальности такое не может сотворить никто, в том числе и сама Антонина. Пока мы гадали, кто же этот гениальный мастер-самоучка, снова позвонила приятельница и сообщила, что объявился хозяин цилиня. В Академию поступил звонок: зверя требовали отдать и привезти по такому-то адресу. Мы проверили, что там находится…
– Ну?
– Среднее художественное училище номер тринадцать, улица Авиаконструкторов, дом сто десять! – торжественно произнесла Эзергиль.
– Так мы сейчас туда едем?
За окном автобуса проплыла стеклянная крыша бассейна. Эзергиль погладила цилиня, закрыла кофр и встала.
39 
