очень нудно 
122 
В тот вечер, о котором я рассказываю, Рамон был одним из шести; он пришел в бар специально, чтобы встретиться со мной, но тогда я этого не знал.
Многие думают, что Нью-Йорк – большой город, в котором легко затеряться, но это не так. Здесь человек соприкасается с другими людьми теснее, чем где бы то ни было. Люди постоянно разговаривают друг с другом; глядь, в самой обычной болтовне ни о чем возьмет да и проскочит какая-то важная информация. В Америке все болтают. Сохранить здесь что-либо в тайне практически невозможно. Правда, ирландцы тоже не великие мастера хранить секреты, но янки еще хуже. Если бы НЛО на самом деле разбился под Розуэллом, сейчас там уже открылся бы музей внеземных цивилизаций. Или долбаный парк развлечений «Розуэлл Уорлд».
Короче говоря, насчет меня кто-то трепанулся, а Рамон услышал. Услышал и разыскал меня. И поначалу мне показалось, что с тех пор, как я вернулся в Нью-Йорк, это была моя самая большая неудача. В самом деле, до этого все было как будто в порядке: у меня была работа, было жилье, я затаился и мог спокойно готовиться к тому, что мне предстояло. Честно скажу – на этом этапе мне меньше всего хотелось, чтобы мною заинтересовался такой крупный авторитет, как Рамон, но сейчас мне иногда кажется, что если бы не он, у меня могло вообще ничего не получиться. Без него, без его связей я мог истратить несколько лет только на то, чтобы выяснить, где живут мои враги, да и Лучик, пожалуй, добрался бы до меня раньше, чем я до него.
Рамон держался спокойно и сдержанно. Его спутники все еще пили «Корону» в кабинете, когда он встал и, подойдя к бару, сел на табурет напротив меня. Надо сказать, что он хорошо знал многих бейсболистов доминиканского происхождения и умел угадать, кто из них имеет шанс подняться выше среднего уровня. И чаще всего Рамон оказывался прав: я смутно помню, как он предсказывал, что Педро Мартинес, Мэнни Рамирес и Сэмми Coca станут звездами первой величины, хотя наверняка были и другие, кто так и не сумел добиться известности. Как бы там ни было, разговор Рамон начал именно с бейсбола и с игроков-доминиканцев. Я знал о бейсболе довольно мало, но, как мог, поддерживал беседу в расчете на щедрые чаевые. Так мы болтали минут пятнадцать, потом Рамон заказал для всей компании еще по бутылке пива. По-английски он говорил превосходно, хотя жил в Штатах сравнительно недолго. Овладеть языком ему помог родной дядя, который вернулся в Доминиканскую Республику, после того как лет тридцать прожил в Нью-Йорке на 171-й улице. (Любопытно, что, расставшись с криминальным бизнесом, он стал известным, даже знаменитым доминиканским поэтом.) Когда умерла мать Рамона, дядя взял племянника к себе и воспитывал практически в одиночку, если не считать череды сменявших друг друга женщин, особой привязанности к которым Рамон не испытывал.
Обо всем этом он рассказал мне, когда тема бейсбола была исчерпана.
– Да-да, очень интересно, – поддакивал я.
Рамон продолжал болтать о всякой всячине, и мне казалось – я отлично справляюсь с ролью благодарного слушателя. Я даже начал задумываться, не испытывает ли этот парень ко мне гомосексуального влечения, когда Рамон неожиданно замолчал, моргнул и сказал:
– Ладно, хватит ерунды, давай поговорим о деле. Я ведь знаю, кто ты.
– Знаешь?
– Да.
– О'кей, и кто же я? – спросил я и рассмеялся.
– Ты – Майкл Форсайт, один из тех парней, что застрелил Дермота Финюкина в баре на Вашингтон-Хайтс, рядом с залом Одюбона.
– Понятия не имею, о чем ты…
– Я был там в тот день, и я тебя узнал. Я хочу предложить тебе работу, Майкл. Видишь ли, я собираюсь перенести свой бизнес в эту часть города, и мне нужен надежный человек, который умеет обращаться с оружием.
– И все-таки, приятель, я думаю, что ты обознался. Принял меня за кого-то другого… – возразил я. Мне пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не показать, насколько я напуган.
– Только, пожалуйста, не надо играть со мной в прятки, – негромко сказал Рамон.
«О господи! – подумал я. – Кажется, я засветился. Что же теперь делать?! Может, это легавый? Нет, вряд ли. В этот район они не заходят – слишком опасно. Что он там говорил насчет работы? Ах да, этот тип предлагал мне работу, потому что я ведь, черт его дери, меткий стрелок!»
– Послушай, дружище, ну зачем я тебе? У тебя в команде небось одни доминиканцы, а я совсем не говорю по-испански. No hablo espanol.
Он улыбнулся:
– Ничего страшного, Майкл, испанский ты выучишь. Мне нужны не нахлебники, а нормальные, классные парни. Кстати, за работу ты будешь получать пятьсот баксов в неделю, а то и больше. Твоя задача – личная охрана. Ну, согласен?
122 
