очень нудно 
59 
– Сеньоры!
Скотчи бросил торжествующий взгляд на Энди и Фергала и зашагал к дому по утоптанной земляной дорожке. Боб повернулся к нам:
– О'кей, парни, засуньте пистолеты за пояс. Впрочем, они вам не понадобятся. Только не делайте никаких глупостей, держитесь как можно спокойнее. Эти парни не любят, когда кто-то суетится, ясно?
Мы кивнули, а Энди сказал, что ему все ясно.
Мы пошли по дорожке к дому. На глинистой почве рядом с тропой четко отпечатались следы нескольких машин, и я подумал, что это немного странно. Следы есть, но никаких машин, кроме нашей, я не видел. Впрочем, я не стал слишком об этом задумываться, поскольку мы уже входили в дом. Здесь повсюду лежал толстый слой пыли, а в воздухе сильно пахло смолой, герметикой и табачным дымом. В гостиной мы увидели Скотчи и трех мексиканских парней в джинсах и футболках. Разговаривали они по-английски. Скотчи представил Большого Боба, и они обменялись рукопожатиями. Нас никто представлять не собирался, и я оперся плечом о стену. После вчерашнего во рту у меня было сухо, как в Сахаре, а от всей этой пыли мне стало еще хуже.
Тем временем Большой Боб открыл свой пакет и начал доставать оттуда пачки двадцатидолларовых бумажек. Один из мексиканцев расстегнул «молнию» на спортивной сумке и передал ее Скотчи. Тот заглянул внутрь. В сумке лежал расфасованный в пластиковые пакетики белый порошок. Один пакетик Скотчи передал Бобу для проверки, но прежде чем тот успел что-либо предпринять, боковая дверь распахнулась, и в комнату ворвались двое мужчин в масках и с помповыми ружьями в руках.
– Не двигаться! – закричали они. – Вы арестованы!
Мексиканцы тоже выхватили оружие и велели нам лечь на пол.
Позади меня появился какой-то человек. Я попытался проскользнуть мимо него к выходу, но у меня не было ни малейшего шанса. Уверенным, плавным движением мужчина преградил мне дорогу и сильно ударил по голове прикладом винтовки.
Камера оказалась весьма и весьма приличной – новенькой, с гладкими бетонными стенами. Если встать к оконной решетке вплотную, то сквозь нее можно было видеть весь Канкун и даже серебристую полоску моря за ним. В камере стояла железная койка с завернутым в пластик матрасом и тонкими шерстяными одеялами черного цвета, а также унитаз из нержавеющей стали без сиденья. Он примостился в самом дальнем углу, но смывной бачок работал исправно. В целом в камере было несколько темновато, но чисто. Размеры камеры (я измерил ее шагами) составляли восемь на двенадцать футов, что было совсем не так уж плохо.
Когда я очнулся, снаружи была ночь, к тому же после удара по голове перед глазами все плыло. Но я все же встал на ноги, подошел к решетке и, вцепившись в прутья, стал смотреть на город. Больше все равно было нечего делать – разве что снова лечь спать. Так я в конце концов и поступил. Улегшись на койку, я накрылся одеялом и, учитывая обстоятельства, выспался вполне прилично.
Утром железная дверь камеры отворилась и престарелый охранник внес в камеру туалетную бумагу, железную кружку с водой и лепешки-тортильи с бобовым паштетом.
– Buenos dias [27], – сказал я.
– Buenos dias, – ответил охранник и засмеялся.
У него были очень плохие зубы, но улыбка настолько заразительная, что я невольно заулыбался тоже.
– Есть скорее, я забрать посуда быстро, – сказал он по-английски, но с таким сильным акцентом, что я понял его с большим трудом.
Я начал с лепешек, которые были теплыми и упругими, как губка. Вода оказалась ледяной, что было весьма кстати.
Потом охранник забрал поднос и кружку, оторвал четыре листочка туалетной бумаги и направился к двери. В коридоре маячил второй охранник, вооруженный чем-то вроде травматического пистолета, – он стоял там, очевидно, на тот случай, если мне придет в голову какое-нибудь безрассудство.
– А где остальные? – с беспокойством спросил я. – Я – американо. Мне нужен адвокат.
Охранник пожал плечами и, ничего не ответив, захлопнул за собой дверь.
Я сел на койку.
– Вот блин… – пробормотал я и закрыл лицо руками. Так я сидел довольно долго и даже, кажется, слегка всплакнул. Мысленно я проклинал Скотчи, называя его потомственным идиотом, что было недалеко от истины. Потом я стал выкрикивать имена Скотчи, Энди, Фергала, Большого Боба. Я кричал довольно громко и стучал по стенам и по прутьям решетки, но ответа так и не дождался. Несколько часов спустя у меня над головой раздался какой-то стук, и я, конечно, сразу решил, что это тюремный телеграф (как в фильме «Полуденная тьма»). Минут десять я напряженно прислушивался, стараясь разгадать смысл зашифрованного сообщения, но скоро мне стало ясно, что это шумит вода в трубах.
59 
