Последние отзывы

  84  

— Ах вы, твари! — Князь подтянул колчан и одну за другой выпустил во врага все полсотни стрел, что в нем находились. В ответ две стрелы чиркнули по его кольчуге, еще одна вонзилась в круп коня, заставив того затанцевать на месте.

— Обожди, княже! Дай замотаю… — Полель перехватил его руку, с которой крупными каплями сочилась на дорогу кровь, приложил мох, быстрыми движениями примотал тряпицей.

Опричники в этот самый момент дружно взревели:

— За Русь! Ура, ур-ра!!! — помчались вперед.

Похоже, стрелы кончились не только у Андрея, и бояре решили взять врагов в рогатины. Князь, отвлекшись, опоздал — но это ничего не меняло. На узком тракте рубиться могли только первые ряды. Задним оставалось лишь слушать и поддерживать товарищей криками.

Атака оказалась успешной — после короткой сечи враги снова попятились, оторвались на безопасное расстояние и опять принялись забрасывать опричников стрелами. Больше всего доставалось, как обычно, лошадям, но и бояре несли потери. Кому-то стрела пробила неприкрытое кольчугой колено, кому-то угодила в лицо. Не встречая отпора, враги стали приближаться, а с малого расстояния узкие граненые наконечники могли пробивать даже кольчуги. Опричники снова ринулись вперед:

— Бей татар!!! — орали самые первые из них, прежде чем насадить басурман на рогатины или самим выпасть из седла с пикой в груди.

— Татары… — смирился с неприятной реальностью князь. — Проклятые крымчаки! Как же они прорвались? Может, передовой дозор?

Однако избранная тысяча таяла на глазах, выстилая дорогу телами и заливая ее кровью, отнимая по две-три басурманских жизни в обмен на каждую свою — но татар меньше не становилось. Дозоров численностью в тысячи сабель — не бывает. Такой отряд называется уже авангардом. И за ним следуют главные силы.

— Неужели татары уже разгромили земское ополчение? — По спине Андрея Сакульского пополз холодок ужаса. — Имея сто тысяч против шестидесяти — вполне могли.

Между князем и линией рубки оставалось уже не больше десятка рядов, и татары неумолимо вырубали эту преграду минута за минутой. Андрей вынул из петли и перехватил рогатину ближе к низу ратовища, чтобы помогать своим товарищам, колоть крымчаков из-за их спин, когда враг окажется в пределах досягаемости. Но тут вдруг оказавшаяся слишком тонкой полоска русских всадников под напором бесчисленной массы татар начала отступать. Сначала медленно, а потом все быстрее. Седоки еще продолжали сражаться — но их скакуны, что были сжаты в плотную массу, эту битву уже проиграли. Не умея быстро пятиться, лошади поднимались на дыбы, опрокидывались. Некоторые ухитрялись развернуться и облегченно мчались прочь, унося против воли к Москве еще жаждущих боя опричников, крайних же всадников напор просто отшвырнул в придорожные заросли. Татары с радостным гиканьем помчались вперед по освобожденной дороге, пряча сабли и хватаясь за луки. В своем азарте басурмане не обращали внимания на врагов, что копошились справа и слева, они метали стрелы в спины тех, кто надеялся ускакать.

К сожалению, не все. Андрей, рухнувший вместе с конем в малинник под корни крупной ольхи, был прикрыт тушей неуклюже брыкающегося скакуна, а вот опричник, ловко соскочивший рядом с седла, упал почти сразу, получив в грудь сразу четыре стрелы. Князь подставляться не стал и, освободив ногу из стремени, отступил на четвереньках, продираясь между плотно растущими стеблями. Такой он был не один, ветки тряслись справа и слева, впереди. Кустарник словно ожил и весь ежился, как от чесотки. Но азарт гнал татар вперед и вперед, им некогда было сворачивать и прочесывать лес, а поднявшиеся лошади вдобавок закрывали обзор.

Отступив на пару сотен саженей, Андрей поднялся на ноги, оглянулся. Сквозь густую рощу дорога уже не просматривалась. Значит, и их оттуда было не разглядеть.

— Эй, кто тут живой? — негромко спросил Зверев. — Изольд, Полель, вы целы?

— Целы, княже, — поднялся слева из малинника его полусотник. — Полель, я видел, тоже среди деревьев у коней петлял.

— Я здесь! — послышался знакомый голос позади. — Подумал, пропадем, пока набег будем пересиживать. Поклажу со своего заводного снял.

Холоп поднялся, перехватывая чересседельную сумку, что висела на спине, в руку и забрасывая на плечо.

— Молодец, — кивнул Андрей. — Самым сообразительным оказался.

Сам он бежал в том виде, в каком свалился: пояс с саблей, бердыш через плечо. Изольд — тоже. Рогатины оба потеряли где-то у дороги.

  84