очень нудно 
116 
— Сегодня вечером. Я даю тебе время до вечера. А теперь, пока я совсем не потерял рассудок, я скажу тебе, почему не разбудил тебя утром: мне не хотелось покидать тебя, но я знал, что если бы остался, то неминуемо был бы снова с тобой. Но нельзя же так мучить свою жену. Так что подождем остаток дня до вечера — да, только вечером, и не раньше. Вполне возможно, впрочем, что я искусаю себе пальцы в ожидании вечера, — шутливо добавил граф, но тут же посерьезнел. Он ласково погладил ее по щеке, вглядываясь ей в лицо — такое милое, любимое лицо. — Так ты все-таки простила меня, Арабелла?
Она прижалась к Джастину и внимательно посмотрела ему в глаза. Для него было важно получить ее ответ — она это чувствовала сердцем. И поэтому произнесла медленно, вложив всю душу в свои слова:
— Ты мой муж, ты часть меня, и не простить тебя — для меня все равно что не простить себя саму. Да, я простила тебя. Я поняла: мы с тобой настолько похожи, что, если бы я случайно увидела, как ты выходишь из амбара, а вслед за тобой — другая женщина, я пришла бы точно к такому же выводу, как и ты. И я превратила бы нашу брачную ночь в сущий ад, как ты это сделал со мной. Но теперь все плохое забыто. Мы все начнем сначала. — Арабелла приподнялась на цыпочки и жадно прильнула к его губам.
— Открой рот.
Она повиновалась ему без раздумий. Его язык скользнул меж ее губ, и она вздрогнула — таким новым и неожиданным было это ощущение.
— Джастин, — прошептала Арабелла, целуя его все крепче, касаясь языком его языка, — вы знаете, милорд, а я, по-моему, не так уж и устала.
Он засмеялся было, но смех его перешел в стон. Джастин осторожно отстранил жену от себя. Господи, она просто сводит его с ума. Джастин откашлялся, но голос его все еще был похож на хриплое карканье, когда он сказал:
— Вечером, и не раньше. Мне лучше знать, что тебе нужно. Ты совершенная невежда в подобных делах, хотя я надеюсь, что это продлится недолго — я сам позабочусь о твоем просвещении. Когда дело касается отношений между мужчиной и женщиной, незнание может стать только помехой. А теперь слушайся меня. Держи руки при себе или хотя бы выше моей талии. Ты не против, если мы вместе полюбуемся на наших предков?
Утром того же дня, ближе к ленчу, гуляя по парку, граф сказал своей жене:
— Я хочу, чтобы ты увела Жервеза из дома сегодня после ленча. Элсбет тоже можешь взять с собой. Пригласите и Сюзанну. Мне это необходимо, чтобы осмотреть его комнату, — я должен быть уверен, что он не застанет меня врасплох за этим занятием. Если это случится, я вынужден буду его убить, и мы так и не узнаем, зачем он приезжал сюда, в Эвишем-Эбби.
Ее так и подмывало сказать ему, что ей известно про Жервеза и Элсбет. Но соображения фамильной чести, ее преданность отцу, и сестре одержали верх. Она прикусила язычок, хотя это было и нелегко. Он ее муж, у нее не должно быть от него никаких тайн, но ничего другого ей не остается.
— Хорошо, — согласилась Арабелла. — Я позову Сюзанну. Она, без сомнения, обрадуется любому поводу, чтобы удрать от бедного лорда Грейбурна. Я сейчас же отправлю к ней посыльного. Она не посмеет мне отказать. Кстати сказать, я почти уверена, что лорд Грейбурн предпочтет Элсбет Сюзанне. Сюзанна будет просто в восторге, и это сделает ее моей должницей.
С этими словами она улыбнулась ему. Джастин смотрел на Арабеллу и представлял, как она сидит на нем сверху, ее спина выгнулась, голова запрокинута, и она все глубже вбирает его в себя. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и сказал:
— Вот и отлично. — Слегка коснувшись пальцем кончика ее носа, он добавил: — Ты прелестная и безжалостная, честная и верная. О такой жене мужчина может только мечтать.
— Если ты вдруг усомнишься в этом, я тебе напомню, — лукаво пообещала она, слегка ткнула его кулачком в бок, быстро чмокнула в губы и поспешно отступила, насвистывая себе под нос с самым невинным видом. Ну хорошо же, посмотрим, как она посвистит после сегодняшней ночи. Он ухмыльнулся ей в ответ.
Им не пришлось посылать за Сюзанной Тальгарт. Джастин и Арабелла услышали стук колес подъезжающей кареты. Они видели, как карета Тальгартов остановилась у парадного крыльца Эвишем-Эбби. Граф, к своему удивлению, заметил, как вслед за дочерью из кареты вылезла миссис Тальгарт. Дождь только что кончился, но она с явным неодобрением покосилась на хмурое небо — погоде она не доверяла. Он тоже.
Обращаясь к жене, граф тихо заметил:
116 
