очень нудно 
80 
— Не слишком. Ровно настолько, чтобы понимать: я отчаянно его хочу. Никогда не видела человека красивее. Но ведь это не самое важное, верно?
Корри зажмурилась, представив Джеймса, и медленно покачала головой:
— Вы правы. Не самое важное, если не считать того, что на него просто хочется смотреть и вздыхать от удовольствия.
— Да. У меня сердце замирает, стоит только подумать об этом. Теперь я должна заставить Джейсона понять, что он хочет меня так же безумно. Впрочем, из-за покушений на его отца у него теперь другое на уме. Мне трудно привлечь его внимание.
— Да, я бы тоже так себя вела, если бы кто-то пытался убить моего отца.
Сама Корри привлекла внимание Джеймса только тем, что спасла его и преданно ухаживала за ним во время болезни: возможно, не лучший способ заинтересовать джентльмена.
В комнату вошел Саймон. Его прекрасные глаза смотрели куда-то вдаль, в точку, которую видел только он. Возможно, на какой-то очередной лист, которого еще не существовало в природе.
— Дядя Саймон, это Джудит Макрей.
— А? Что? О, ты не одна?
Он растерянно заморгал и поклонился.
— Мисс Макрей, вы кажетесь очаровательной. Естественно, наверняка сказать трудно, особенно если только что встретил человека, не согласны?
— Только очень глупый человек не согласился бы с вами, милорд.
— А это мой дядя, лорд Монтегю.
Корри честно пыталась сдержать смех, наблюдая, как Саймон, взяв Джудит за руку, не сводит с нее глаз секунды три, вполне достаточно, чтобы последняя поняла: несмотря на возраст, он все еще умеет ценить женскую красоту.
Похоже, Джудит умела обращаться с мужчинами куда лучше Корри. Сияя своими ямочками, она взглянула на дядюшку Саймона сквозь ресницы, казавшиеся гуще, чем у Джульетты, и сказала:
— Насколько я поняла, милорд, вы настоящий эксперт по определению и сохранению всех видов листьев. В прошлый четверг я нашла в парке лист, но так и не смогла узнать, какому дереву он принадлежит. Возможно…
— Лист? Вы нашли неизвестный лист, мисс Макрей? В парке? Знаете, я тоже. Что за поразительное совпадение! Если соблаговолите принести его, мы сравним листья.
Он просиял улыбкой, уселся и сказал Корри:
— Похоже, мне повезло. Твоя тетка поехала за покупками, а кухарка испекла… — тут голос его понизился до драматического шепота, — коричный хлеб из Туайли-Грейндж. Я сам дал ей рецепт. Она была вне себя от волнения, долго готовилась его испечь, и, наконец, свершилось! Шесть ломтиков, чудесных толстых ломтиков! И поскольку с нами мисс Макрей, мы не сможем разделить их с тобой, Корри. Значит, на долю каждого придется по два, если только какая-то из вас не собирается похудеть. Нет, Корри, ты и без того слишком тощая. Боюсь, вам обеим нужно есть побольше.
Он печально вздохнул, окинул оценивающим взглядом Джудит, чья фигура была близка к совершенству, и задумчиво добавил:
— Молодой женщине следует быть очень умеренной в потреблении хлеба, как по-вашему, мисс Макрей?
— Я никогда не ем больше одного ломтика, сэр. Иначе у меня щеки будут слишком пухлыми, я уже знаю по опыту.
— Превосходно.
Саймон потер руки и громко завопил:
— Тамерлан! Несите коричный хлеб, да побыстрее! Может случиться, что леди Монтегю вернется раньше, чем хотелось бы!
Джудит искоса взглянула на Корри и скромно уселась в ожидании лакомства, нестерпимо лукаво блестя главами.
Когда Тамерлан с величайшими церемониями снял серебряную крышку с небольшого блюда, по комнате поплыл запах корицы. Наступило полное молчание. Потом Джудит с шумом втянула в себя воздух.
— О Господи, вкус так же хорош, как и аромат?
— Точный рецепт от кухарки в Туайли-Грейндж, — объявил Тамерлан. — Ничего подобного нет на свете.
— Откуда вам знать, Тамерлан, черт бы вас побрал? Кухарка сказала, что испекла буханку ровно на шесть кусочков. Неужели был седьмой, который вы стянули и набили себе брюхо?! Признавайтесь!
— Нет, милорд, это был жалкий крошечный ломтик, только портивший весь вид! Вот кухарка и позволила мне съесть его, заверив, что такой не годится для господского стола, — ответил Тамерлан и поднес блюдо Джудит, которая схватила ломтик, сунула в рот так быстро, что даже нос задергался от удовольствия, и стала жевать, блаженно закрыв глаза. Дядюшка Саймон проворно последовал ее примеру.
Корри смеялась взахлеб, до слез, и уже начинала задыхаться. Это дало Джудит время стащить второй кусочек из-под носа дядюшки Саймона. И поскольку он, похоже, был не прочь выхватить у нее хлеб, немедленно набила рот и заявила:
80 
