очень нудно 
92 
— Этого? — удивился сановник. — Зачем он тебе? У меня есть много более умелых слуг, а это всего лишь десятник!
— Мы просто сразимся в поединке, Ахтой Бао. Он оскорбил меня, но мне не хочется вносить беспорядок в дворцовую службу. Будет разумнее, если мы решим разногласия позднее.
— Кемил, Кемил, — покачал головой сановник. — Разве я не просил тебя быть вежливым? Скажи, разве не просил?
— Просил, уважаемый Ахтой Бао. А что такое вежливость, Кемил? Встречать без криков… Говорить с приятными словами… Не угрожать, если тебе… Если нет опасного…
— Ты ничего не понял, Кемил, — разочарованно поцокал языком толстяк. — Вежливость — это когда ты разговариваешь с людьми так, чтобы никому из них не захотелось тебя убить. Ты так и не понял. Теперь тебя все-таки убьют. Жаль, у правителя после войны и без того мало десятников. Прощай, Кемил. Прости, господин, я распоряжусь приготовить главный вход для твоих ног.
Верховный сардар ушел, а путники, давая ему время приготовиться к встрече, постояли еще немного.
— Ну, пора? — спустя несколько минут поинтересовался Любовод.
— Торопишься? — оглянутся на него Олег. — Чуть раньше, чуть позже — какая теперь разница? Мудрый Аркаим все равно обещал считать время по закатам, а до вечера еще далеко.
— Все едино, друже, лучше закончить поскорей.
— Хорошо, понесли.
— Позволь помочь тебе, господин, — внезапно поинтересовался десятник.
— С чего бы это вдруг?
— Я… Я хочу помочь… Ну я хочу попросить у тебя прощения, господин.
— Если ты сразишься со мной, Кемил, то тебе не придется этого делать. Вдруг ты уцелеешь? Я устал, моя сабля иступилась о сотни глупых голов. У тебя есть шанс.
— Я… Я не знал, что вы знакомый великого сардара.
— Какая разница? Как только что мудро помянул Ахтой Бао, вежливость состоит не в том, чтобы отличать господ от слуг, а в том, чтобы никому не хотелось тебя убить. Совсем никому.
— Я прошу прощения, господин. Я сделал глупость, Я никогда в жизни больше не произнесу таких слов.
— Даже не знаю. Хотя… Если тебя убить, ты уже никогда не сможешь воспользоваться этим уроком. Неси.
Как и обещал верховный сардар, люк над парадным входом во дворец был распахнут. Отпустив десятника, путники начали спускаться, но едва они преодолели первый пролет, как снизу появился мудрый Аркаим — в легком зеленом парчовом халате с рубинами на плечах и в небольшой шапочке, которую украшал кристалл. Он стремительно поднялся по лестнице, и семенящий сзади великий сардар отстал на три пролета.
— Опустите, — ткнул пальцем в ступеньки правитель, присел рядом с тюком, откинул край оленьего полога. Довольно рассмеялся: — Я знал, я знал… Я сразу понял, чужеземец, отчего ты потребовал впустить тебя через вход, предназначенный только для правителей. Сразу понял! Ну что, братец. Рад тебя видеть. Честно говорю, очень рад. — Он опять захохотал. — Сардар! Я дозволяю этим людям, моим друзьям, до самой смерти пользоваться главным входом дворца богов!
— Слушаю, господин, — склонил лысину толстяк, успевший избавиться от накидки.
— А ты доносчик, Ахтой Бао, — тихо сообщил ему ведун.
— Ну что ты, господин. Просто правитель должен знать все.
— Снимите с него веревки, сардар, — выпрямился мудрый Аркаим. — Ведь это мой брат. Наденьте на него кандалы. Золотые. Ведь это мой брат. Заприте не в порубе, а в укромной комнате дворца. Ведь это мой брат. И уберите из его комнаты все зеркала. Ведь это мой брат… А вы отдыхайте, отдыхайте. Вы честно заслужили свой отдых.
Правитель ушел вниз по лестнице, на втором этаже свернул и исчез за одним из пологов.
— Слуги уже готовят ваши комнаты, господин, — развел руками верховный сардар. — Простите, что не смогу проводить вас до них, но мне нужно исполнить приказы великомудрого Аркаима.
— Надо же, — удивился купец. — Аркаим так и не вспомнил про седьмой осколок. Может быть, он ему и не нужен? Может, он обхитрил нас и на деле хотел, чтобы мы догнали и пленили его брата? Насчет платы за Раджафа уговора не было. Значит, за него мы не получим ничего…
* * *
Верховный сардар Ахтой Бао умел быть вежливым. Войдя в свои комнаты, путники тут же увидели выставленные на подносах яства. На любой вкус, в любых количествах, которые мог вместить желудок. Уже была приготовлена и чистая одежда, и постель. Слуги заливали воду в котел умывальни, а одна из служанок любезно сообщила, что если господа желают навестить своих выздоравливающих друзей, то те проживают у них над головами.
92 
