очень нудно 
159 
Платье рухнуло на пол так быстро, что Джерри еле успел отвернуться — ну… почти успел. Он, переводя дух, смотрел в угол комнаты невидящими глазами и с досадой думал, что Никки упорно не желает понимать, какое действие она производит на окружающих своими манерами…
Позади всё затихло, и Джерри несмело обернулся. Никки неподвижно лежала в кровати под простынёй и уже спала. Её новое вечернее платье кучкой лежало на полу. Джерри подошёл, осторожно поднял его и повесил на спинку кресла. Там были ещё какие-то отдельные воздушные штучки, он их тоже пристроил на кресло, стараясь не разглядывать. Посмотрев на уснувшую Никки, он решил, что всё в порядке и пора уходить. Но не успел дойти до двери, как Никки произнесла его имя. Джерри обернулся:
— Никки?
Она яростно что-то сказала, громко окликнула кого-то ещё и порывисто зашевелилась. Джерри неуверенно шагнул ближе, но тут Никки так жалобно застонала, что он стремглав бросился к ней. Юноша схватил Никки за руку, стал ласково гладить её кисть и что-то ласково бормотать… Это помогло — девушка успокоилась и задышала спокойнее. Джерри осторожно распрямился и решил пока посидеть в кресле. Вскоре руки и ноги Никки быстро задёргались, а она невнятно заговорила — с ненавистью, обращаясь к кому-то невидимому. Джерри снова подскочил со своего места…
О боги! — это продолжалось всю ночь. Каждый новый Никкин кошмар наполнял сердце Джерри состраданием. Как же она мучается, бедная девчонка! За что же ей такое выпало? Он изо всех сил старался ей помочь, но что он — по большому счёту — мог?
Довольно быстро Джерри со смущением обнаружил, что Никки не признаёт пижам и подобных постельных причиндалов. Простыня то и дело соскальзывала с мечущейся Никки, но Джерри, стиснув зубы и обжигаясь, старательно поправлял её — подсматривать нечестно. Он любовался бы этой девчонкой бесконечно, но только не тогда, когда она об этом не знает…
Никки спала, а Джерри был взволнован и — немного стыдясь этого чувства — счастлив: он ласково прикасался к Никки, стирая пот с её разгорячённого лица, и — в качестве крайней антикошмарной меры, исключительно в интересах самой Никки! — даже легко целовал её в лоб. Только в лоб, никуда больше — это же почти братский поцелуй… О боги, помогите мне… что за странная ночь — ночь страшных кошмаров и чудесных прикосновений…
Под утро Никки затихла, и он тоже отключился в кресле после бессонного дежурства… И мгновенно проснулся от громкого плача Никки. Она плакала во сне — как ребёнок, отчаянно и навзрыд, с переходом в истерический визг. Такого ещё не было. Джерри метнулся к ней, крича:
— Никки, Никки, проснись! — и стал трясти её за плечи.
Она никак не реагировала на призывы, а её горькие рыдания просто разрывали сердце. Слёзы быстро бежали по лицу Никки, но она не просыпалась. Мороз прошёл по спине Джерри — он никогда ещё не видел Никки плачущей, она была сильным человеком.
Эта девочка перенесла столько в своей жизни — какой из ужасов снится ей сейчас? Гибель родителей? Отчаяние одиночества в пустом корабле? Страшный эпизод её робинзонады, оставившей ей шрамы на руках? Надвигающаяся огненная смерть в пещере?
Джерри бросился на кровать и крепко обнял отчаянно ревущую Никки, защищая от неведомых опасностей. Сердце его захлёбывалось жалостью. Джерри гладил Никки по голове, шептал ласковую чушь, и постепенно девочка успокоилась, и плач сменился обиженным всхлипыванием.
Наконец она что-то сердито пробормотала, дёрнула рукой, крепко зажав в кулак его рубашку, и затихла у Джерри на плече. А он с ослепляющим гневом думал о том, какой чудовищной мерзостью вместо души нужно обладать, чтобы пожелать убить ребёнка… Девочку… Что за подлый мир, о боги космоса…
Джерри долго лежал, боясь пошевелиться и потревожить наконец спокойно заснувшую Никки…
Никки пробудилась в хорошем настроении. «Оказывается, после лыжных прогулок спится легче обычного…» Она повернула голову и увидела рядом с собой Джерри, посапывающего в глубоком сне. Её как пружиной подбросило. Какого чёрта!
Джерри негромко всхрапнул, повернулся на другой бок и снова тихо задышал. Приподнятое настроение Никки мгновенно улетучилось. «Я хочу к себе на астероид! Вчера толстый король Симмонс обещал всё-что-угодно и мазал меня своими гнусными глазами, герцог Джон сулил золотые горы и хватал за коленки, сегодня Джерри-паж без всяких церемоний оказался в моей постели… Когда меня оставят в покое!»
159 
